Сказка про Ивана и царя Путяту

Субботняя (6 сентября) премьера на НТВ телепередачи «Обозреватель» представила сенсационную идею формирования нового Избирательного блока «Против всех». Об этом сообщил креативный директор Клуба главных редакторов региональных газет России Виктор Гущин. По его словам, «сама идея проста, как апельсин, — получить формальное право участвовать в предстоящих выборах, чтобы иметь возможность от собственного имени сказать в поддержку кого-нибудь из кандидатов или, соответственно, против каких-то кандидатов». Ибо, по нынешнему законодательству, такое высказывание своего мнения категорически запрещено журналистам вообще и средствам информации, в частности: это может делать и журналист, и любое издание только от имени и по поручению официальных участников выборов.

Клуб рассматривает создаваемый Блок как сугубо журналистский, не преследующий цели бороться за депутатские мандаты. Главное — защитить журналистскую профессию, воззвать к журналистской корпоративной солидарности, поскольку представителей СМИ новым законодательством загнали, по сути, в политическое гетто.

Председатель Центризбиркома Александр Вешняков, не утруждая себя аргументацией, высказался по этому поводу предельно лаконично: «По-моему, такая абсурдная идея, просто людей, которые хотят привлечь к себе внимание. Ради Бога, пусть привлекают, но она не имеет никакой перспективы для того, чтобы быть реализованной».

«Свежая голова» передачи Глеб Павловский был, в принципе, того же мнения: «Абсолютная чепуха»…

Что ж, скорее всего, рассудят эту «троицу» сами избиратели. А вот завоевать их симпатии Виктор Гущин и его «ПротивВсешная» команда настроены весьма решительно. Недаром в ход идет даже поэтическая фантасмагория — такая, как Сказка про Ивана (в духе филатовской Сказки про Федота-стрельца), отрывок из которой мы публиковали на нашем сайте 12 августа. Сегодня перед вами полный текст этого творения.

Сказка про Ивана Против Всех — Кафтан Без Прорех Действующие лица:

Иван — интеллигент (из крестьян)
Царь Путята — Император (из опричных силовиков)
Грызайло-Петрушевский — министр (из генералов), по прозвищу Три В Одном (за толщину)
Скворешня — мытарь голосов электората (из семейных)
БерЈза — опальный князь, по прозванью Лондонский Сиделец (из обрусевших)
Гусь — гишпанский гранд (из русских)
Глебушка — юродивый (из придворных провидцев)
Немчин-Поволжский — лидер Отпетой правящей группировки (ОПГ) из Партии продвинутых союзников (ППС)
Чуть-Пейс — ближайший соратник Немчина-Поволжского, спец по энергичным денежным потокам
Зюганшин — идейно-политический гангстер, потомок Чингисхана
Вольфрамыч — лидер партии «ілки-Палки-Разлюли-Светлый-Тракт — Раньше-Плохо-Дальше-Лучше» (іПРСТ-РПДЛ)
Хренов — главный редактор журнала «Руслэнд Педерейшн» (для читателей с нетрадиционной политической ориентацией)
Официант ресторана «Депутатский харч»

ЗАЧИН НЕ БЕЗ ВАЖНЫХ ПРИЧИН

Хренов:

Может, поздно, может, рано
расскажу вам про Ивана,
про того, кто Против Всех,
а Кафтан-то Без Прорех…

То ли в ближнем зарубежье,
то ли в дальнем, то ли здесь
разнеслась по свету весть:
бунт бушует, прЈт крамола
(всЈ по правде, без прикола) —
от Камчатки и Алтая
прям до западного края
против знати — за царя,
грозно зенками горя,
выступает люд честной
с лютым криком: «Всех — долой!»

А вожак у них, известно,
записной дурак Иван
(сам, однако, не болван)
по прозванью ПротивВсешник.
Не разбойник, хоть и грешник.
Душ доселе не губил,
олигархов только злил.
Голосаў он самолично
собирает энергично
против всяческих вельмож,
в ком живут корысть и ложь.
Положительный товарищ:
«квасит» в меру — с полведра,
а потом орЈт: «ура!»
Отчего он так орЈт? —
оттого что патриот!

Это сказки лишь начало.
Знамо, будет и конец…
Приглашаю во дворец.

ЦАРЬ ДУМУ ДУМАЕТ

Царь Путята (в заДУМчивости):

Депутаты, что ни день,
тень наводят на плетень:
с похмелюги, как проспятся,
трут базар, топыря пальцы,
матерятся, не крестясь,
прямо в сотовую связь,
пасти рвут, моргала колют —
правовое пашут поле!

А надысь какой-то хмырь,
по фамилии Упырь
(из нерусских, полагаю),
так ваще дошел до краю.
Сам трясЈтся, глаз горит…
«Хоўчу в Думу!— говорит. —
За мандат — озолочу,
сколько скажешь, заплачу —
али чеком, али налом,
али цельным капиталом.

Твой Грызайло, как на грех,
перегрыз буквально всех.
На него как хворь напала:
содит всех, кого попало.
Содит ихних, содит наших,
ваших содит, мракобес,
вплоть до главных в МЧС.
Так что видишь сам, Отец:
без мандата мне капец!
Гадом буду, я не вру,
прикачу хрусты к утру!
Западло туфту мне гнать,
век свободы не видать!»

Что за время — вот напасть! —
каждый фраер прЈт во власть...
Стоп! Кажись, пришла идея!
Я их всех облагодею!
Учредю, но без нажима,
Думу строгого режима.
Я же всЈ же — хучь не свят —
либерал и демократ,
а когда тоска берЈт,
я ещЈ и патриот.
Да к тому ж и силовик,
я к законности привык.
Если кто тому не верит,
пусть пойдет в сортир — проверит.

Решено: всех думских сразу
мы пристроим по Указу!
Но не в зону. Всех подряд —
на родной Охотный ряд!
И у каждого нехай
будет личный вертухай.
Обстановка, скарб — по списку:
койка, пайка, кружка, миска…
Можно денежек чуток —
на сухарь, табак, чаЈк…
А на девочек — ни-ни:
есть порядок, извини!
Здесь нужна система наша —
персональная Параша
или Маша, или Даша,
одним словом — секретарша.
Вокруг думского домишки
встанут пусть ограда, вышки —
вроде башенок Кремля,
и колючка — страха для.
А на вышке — автоматчик,
тут никак нельзя иначе!
И прослушка будет в зданье…
А Грызайле дам заданье:
думских — в Думе лишь держать,
а в тюрягу не сажать.
Есть мандат? — четыре года
отмотай-ка для народа
от звонка и до звонка,
как порядочный зэка.
За особые заслуги
и партийные потуги —
срок двойной, но в одиночке,
без амнистий и отсрочки.
ВсЈ по правде, по природе,
как о том гудят в народе.
Или, как учил нас Кони,
по понятиям — в законе.

Так всего одним ударом
я расправлюсь с криминалом:
кто ворует — тот в тюрьме,
кто во власти — тот в ...

ДВОРЦОВЫЕ ДЕБАТЫ

(Появляется Скворешня).

Царь Путята:

ПерейдЈм теперь к дебатам…
Что у нас с электоратом?
Как за верных нам бояр
продвигается пиар?

Скворешня:

Государь ты наш надЈжа,
доложить тебе я должен:
с голосами за бояр
я влетел в глухой прогар!

Не вели казнить!.. Короче,
их — народ — в упор не хочет.
В общем, жуткий прецедент:
«против всех» — большой процент!

Царь Путята:

Против всех? Вот это мило!
Чую, как перекосило
от таких крутых вестей
наших знатных всех мастей!

Идиот ли, полоумен,
каждый жаждет места в Думе.
Гнать бы их пинком под зад
или — рожей о фасад!

Скворешня:

Государь ты наш надЈжа,
посуди: ну, разве гоже
распускать антагонизм,
анархизм и нигилизм?

Тут и так кругом разруха,
и на юге заваруха…
На плаву что держит нас?
Алюминий, нефть да газ!

При таком-то при раскладе
бунтари ещЈ нам гадют,
крепь стабильности долбя,
власть боярскую губя.

С кем, надЈжа, будешь править
в нашей сбрендившей державе?
Лучше сделать бунтарей
украшеньем фонарей.

Царь Путята:

С виду ты, Скворешня, добрый,
а — по сути — смотришь коброй…
На гуманный твой совет
я тебе отвечу: нет!

Нужно прежде всЈ разведать,
разобраться, пообедать,
а когда желудок сыт —
вот тогда и осенит,

с кем, кого и где повесить…
В общем, хватит куролесить,
за пиар берись смелей,
если ты не дуралей.

Цифр плохих терпеть не буду!
Понял суть? Чеши отсюда!
Дров смотри не наломай,
прессу чаще принимай.

(Царь выпивает рюмку водки и выходит погулять во двор).

НАВОДКА

Царь Путята (встретившемуся Глебушке):

Здравствуй, Глебушка мой милый!
Скучен этот мир постылый!..
Что меня в грядущем ждЈт?
Верен будет ли народ?..

Говорил я со Скворешней,
он трындит, позорник грешный:
дескать, жуткий прецедент,
«против всех» — большой процент.

Глебушка:

Низко кланяюсь, надЈжа!
Мне бывает гнусно тоже:
за юродивого чтут,
мимо денежки несут!

Что тут скажешь? Право слово,
не найти царя такого,
кто б на троне не грустил
и бояр не костерил.

От народа жди подвоха:
что ни делай — скажет: плохо!
Он не верен никому,
только брюху одному.

Мне мерещится угроза
там, где Гусь и где БерЈза.
Не они ль источник смут,
что страну на части рвут?..

Ты прощупай их на вшивость,
зная спесь их и кичливость:
чей — сболтнут они, верняк! —
резидент Иван-дурак.

Царь Путята:

На, возьми себе копейку
и — в придачу — душегрейку:
подморозит — будешь рад
и вспомянешь род Путят.

(Возвращается в царские палаты).

СЛЕДСТВИЕ

(На большом экране — гишпанский гранд Гусь. С ним через компьютерную систему беседует Царь Путята).

Царь Путята:

Бью челом, гишпанский рыцарь!
Как здоровье за границей?
Если климат там не тот,
Царь простит и всЈ поймЈт.

Гусь:

Здравствуй, здравствуй, Император!
Мой в порядке карбюратор,
и мотор не барахлит,
и форсунка не фырчит.

Нужно что тебе от гранда?
Твой звонок мне — как награда.
Знать, трудился я не зря
на Отчизну и Царя.

Царь Путята:

Телефонный мой звоночек —
от меня к тебе МОСТочек…
Я задумал мощный план —
Всенародный балаган.

Он для имиджу мне нужен.
Чтобы рейтинг был не хуже.
Врезать надо по газам!
(Про пиар ты знаешь сам…)

Помню, ты окончил ГИТИС…
Жрец финансов, зрелищ витязь,
всем статьям наперекор —
будь наш главный режиссЈр!

Мы такое отчубучим! —
Мейерхольда враз улучшим.
Зритель к нам толпой попрЈт:
любит зрелища народ.

ПротивВсешника Ивана
призовЈм для балагана.
Говорят, актЈр он — класс.
Пусть горбатится на нас.

Где он, кстати, обитает?
Слышал я, тебя он знает…
Как идея? Высший сорт?
Ну, решай скорей «кроссворд»!

Гусь:

Про Ивана я не в курсе:
не в моЈм он, скажем, вкусе,
хоть я тоже против всех
и кафтан мой без прорех.

А по части балагана —
мой проект иного плана…
Да, немало у царей
охренительных идей!

(Помехи. Экран гаснет. Появляется Хренов).

Хренов:

Что ж, ему туфту не впаришь!
Гусь Путяте не товарищ!
Третий Рим спасЈт не Гусь.
Скачет дальше тройка Русь…
Доскакала до БерЈзы.
Весь в делах, почти тверЈзый.
Бизнесмен, но — не бандит.
В Лондон-городе сидит…

(Вновь загорается экран. На нЈм — БерЈза. Суетливо бегает по кабинету. Царь беседует с БерЈзой).

Царь Путята:

Не мелькай, БерЈза! Здравствуй!
По родному государству
не тоскуешь ли, — скажи, —
убежав за рубежи?

БерЈза:

Знаешь, Царь, ведь я не нытик,
бизнесмен я и политик.
Не стращай меня тюрьмой —
я ещЈ вернусь домой!

Царь Путята:

Бог с тобой! То суд стращает,
Царь же — милует, прощает.
Не по нраву Лондон-град —
ворочайся к нам назад!

Приючу и обогрею!..
Только брось свою затею —
анархистам пособлять,
ваньку с Ванькою валять.

БерЈза:

«Приючу и обогрею»?
«Проучу об батарею» —
мне послышалось сперва…
Да, хорошие слова!..

И заманчиво, конечно…
Но с командой ПротивВсешной
у меня контактов нет:
Ванька борзый — просто бред!

Посылал к нему гонца я —
связи для — в район Валдая,
он — отчалил в Магадан,
как обычно, в стельку пьян.

Я послал к нему, зверея,
закадычного еврея —
Ваньки нет уж там давно:
пьЈт с калмычками вино.

Я уже трясусь от злости,
кореш мой — к калмыкам в гости,
Илюмжин — в ответ ему:
Ванька съехал в Кострому.

Гад! — мобильник не включает,
на звонки не отвечает,
телеграммы просто рвЈт…
Ну, скажи, не идиот?

Я хотел ему в программе
пособить чуток деньгами —
он, подлец, совсем исчез,
интерес зевнул, балбес!

Я почто хотел с ним спеться,
с шайкой ихней молодецкой?
Чтобы козью морду вам
показать — тупым властям!

Царь Путята:

Ты наш ярый враг, БерЈза,
и Отечеству угроза.
За такую кутерьму —
знай! — сошлю на Колыму!

БерЈза:

Дотянуться дай Бог помощь!..
Ты сорви сначала овощ,
а потом ко рту неси…
За звонок тебе — мерси!

(Экран гаснет. Царь наливает и выпивает стопку водки. ИдЈт в другую палату).

РАЗБОРКА

(Входит Грызайло-Петрушевский).

Грызайло-Петрушевский:

Государь ты наш надЈжа,
у тебя стоит в прихожей
тот, кого ты так искал, —
Ванька, грЈбаный нахал.

Вдрызг изъездил всю страну я,
чтобы сцапать обалдуя.
Он же в бане водку пил,
тискал девок там, дебил.

Царь Путята:

Енто оченно похвально!
Выражаясь фигурально,
ты разгрыз орешек тот,
что давно просился в рот.

Проявил ты блеск таланта!
Ну-ка, живо арестанта
на расспрос ко мне веди.
Сам пока не уходи.

(Вводят Ивана. Руки за спиной).

Царь Путята:

Здравствуй, славный наш Ванюша!
Ты открой нам, братец, душу,
расскажи-ка, кто ты есть.
Если хочешь, можешь сесть.

Иван:

Сесть успею завсегда я:
жисть курчавая такая!
Кто я? Как анкетил мент:
«Из крестьян. Интеллигент».

Я завзятый ПротивВсешник.
Не разбойник, хоть и грешник.
Все зовут меня дурак,
но по смутам я мастак.

Не женат. Но шьют мне связи —
с КГБ, «Массадом», «Штази».
Врут ещЈ: был, дескать, фарт —
я пахал на «Скотланд-Ярд»…

Бред! Любя одну Россию,
снять с неЈ чтоб анемию,
из боярских вырвать пут,
закрутил я этот бунт.

Миллионов уж десятки
на мои агитки падки.
Где бы я ни агитнул —
там анархии разгул.

По богатому сословью
бью с оттяжкой и с любовью;
на бояр баллон качу,
их морочу, как хочу!

Дело, правда, непростое.
Важно здесь — не быть в простое.
Тут забота вот о чЈм:
кто бы стал у нас вождЈм?

А фамилия Путята
подошла бы нам, ребята!
Помнит Новгород ещЈ,
как Путятой был крещЈн.

Как мечом, стрелою меткой
тот квитался с верой ветхой,
жЈг дома, волхвов казнил
и божков пускал в распыл…

Пусть Грызайло-Петрушевский
убеждает речью веской,
проклиная мятежи,
что, мол, с Ванькой не дружи. —

Царь, поверь: с таким подходом
потеряешь связь с народом.
Помни: тех, кто против всех,
ждЈт заведомый успех.

Грызайло-Петрушевский:

Государь мой Император!
Это ж явный провокатор!
Придуряет… А ведь он —
из Америки шпиЈн!

Хочут нас они ослабить
и ещЈ сильней ограбить.
Он — засланец, их агент!
И — понятно — мой клиент.

Мы сейчас Ванькаў могли бы
растянуть на брусе дыбы,
иль надЈжнее — чтоб кол
глыбко в зад ему вошЈл…

Царь Путята:

Три В Одном, не зарывайся,
речи взвешивать старайся.
ШЈл бы ты… к себе домой!
Ты ж, Иван, побудь со мной.

(Грызайло-Петрушевский уходит).

ПЬЯНКА

Царь Путята:

Слушай, Вань, давай-ка тяпнем,
русской водки в душу капнем!
Тут есть водочки бадья,
из неЈ пью только я.

Жутко крепкая водяра!
Здесь вот есть стаканов пара…
Эй, несите эскалоп,
пиво, редьку и укроп!..

Иван:

Ну, давай, надЈжа, вмажем
и друг дружке правду скажем,
потому как водка нам
для души — сплошной бальзам.

Царь Путята:

Я тебе признаўюсь кратко:
на хренаў — бояр прокладка
меж народом и царЈм
и боярский их дурдом?!

Но — взглянув как Император —
я просЈк: стабилизатор
депутатский — наша крепь
и на злых смутьянах цепь.

Иван:

Извини меня, надЈжа!
Не врубился ты, похоже.
Хрен ли нам стабилизец?!
От него Руси — конец!

Нам бояре — лишь обуза,
как раздувшееся пузо.
Голосами против всех
мы побьЈм их без помех.

Это в Англии на ринге
апперкоты, джебы, свинги,
честь по чести — гонг, судья
для законного битья.

Мы — иначе колошматим!
(Ну, давай ещЈ накатим!..)
Мы дубасим — лишь держи! —
кулаками от души.

Никаких тебе перчаток,
притираний, кап и ваток,
кровь — так кровь, фингал — фингал…
Дали в рыло — в рыло дал!

Мы идЈм на стенку стенка.
Глаз подбит, в крови коленка…
Ни-че-го! Зато — задор!
На Руси так с давних пор.

А теперь электоратом
врежем мы по депутатам.
Пусть Скворечня патлы рвЈт! —
С нами — правда и народ!

Царь Путята:

Вань, ты пей! И редьку кушай!..

Иван:

Царь, постой! Меня послушай!
Депутатский корпус наш
годен только для Параш…

Мы зачем вступаем в схватку? —
Для державного порядку! —
чтобы в тонусе держать
всю зажравшуюся знать.

Наше бешеное буйство
приведЈт Россию в чуйство.
Пусть мне только возразят!..
Нам без драки жить нельзя!

Царь Путята:

Лопай, Ваня, эскалопы!
Мы сдерЈм с придурков копоть!
Мы им вмажем — так-растак! —
как положено, в пятак!

Слышь, пойдЈм им рожи чистить!
Депутатам… кто речистей…

Иван:

Я с тобой всегда, Отец!
Будет им … стабилизец!..

(Уходят в обнимку, пошатываясь и поддерживая друг друга).

ПОХМЕЛЬЕ

Хренов:

А к утру или под утро
было сердцу хмарно, смутно,
дрожь в руках и в теле всЈм…
И зачем мы столько пьЈм?!

Ходит Дума с битой рожей,
не побритой, непригожей:
если царь по роже бьЈт,
кто же рожу отвернЈт?..

А Иванушку схватили,
в буйстве, хамстве уличили
и сослали в Воркуту:
пусть, мол, долбит мерзлоту.
Царь хотел вернуть Ивана,
но потом забыл братана:
от потока важных дел
Царь совсем огвозденел.
И отшибла память водка…
Вот ведь царская работка!..

Долго ль, коротко ли, глядь:
стал Путята меньше спать,
волдыри пошли по коже…
Видно, совесть душу гложет.
А намедни с похмелаў
совесть всЈ же проняла — говорит Грызайле Царь:
«В Воркуту маляву шпарь!
Отпускают пусть Ванюшу!
Зря бояр тогда я слушал…
Знать, его, погорячась,
я сослал, ядрЈна власть!
Пусть он им мозги прочистит
от вранья и от корысти.
Пусть натуру вправит им
по Указам по моим.
Кто не хочет мыслить шире —
мочит тех пускай в сортире!»

Ванька скоро прикатил.
У Путяты водку пил.
Я там был. Острил прикольно…
Но об этом с вас довольно.
Сказка катится мячом.
Главку новую начнЈм…

ПОЛИТИЧЕСКАЯ КУХНЯ

Хренов:

Стал Ванюша вхож в палаты,
где кустятся депутаты.
Только к ним он на порог —
рот все тут же на замок.

Убегают — и косятся:
не хотят с Ванюшей знаться…
С горя как-то наш Иван
завалился в ресторан.

Огляделся, как в угаре:
за столами те же хари —
балаболят там и тут,
яства разные жуют.

Иван (официанту):

Что едят здесь люди с весом?

Официант:

Есть скворец под майонезом.
Гусь на вертеле для вас —
прям из Греции как раз.
Есть консервы из сосисок…

Иван:

Дай-ка лучше полный список.

Официант:

Вот, пожалуйста, меню.
А скатЈрку щас сменю…

МЕНЮ РЕСТОРАНА «ДЕПУТАТСКИЙ ХАРЧ»

Холодные закуски

Тюльки пряного посола, штучные
Яблоки мочЈные, гружЈнные бочками
Рыбкинцы под маринадом
Скворец весенний под майонезом
Ассорти грибное: подберЈзкинцы, лысички, боровички и другие поганки
Шейка нераковая, любительская, с душком
Салат «Райские кущи», народно-эротический

Первые блюда:

Коммунистическая похлЈбка «Алые паруса», вегетарианская
Китайский суп «Зю», из мастодонтовой черепахи
Щи всероссийские из отечественной капусты, наваристые
Окрошка либеральная квасная «Чуб энд Айс», энергетически охлаждЈнная
Селянка острая іПРСТ-РПДЛ
Лапша аграрная развесистая
Харчо из останков политических оппонентов

Вторые блюда

Медвежьи отбивные из филейной части
Рагу из брянского быка «Чан на дыбе»
Глазунья на рогожке, патриотическая
Селезень фаршированный, возрождЈнный
Гусь на вертеле, прямиком из Греции
БерЈзовая каша, порционная, по заказу (доставка из Лондона)
Творог либерально-демократический, обезжиренный
Горбуша в собственном соку, выдержанная
Выхухоль миронизированная, с живинкой

Десерт

Черепки мороженные
Ну и фрукты! — в ассортименте
Шербет «Семь бед»
Взбитые сливки «Партийные списки»
Пудинг «ЧЈрный пудель»

Напитки

Крепкая настойка «Выхожу един я из берлоги»
Водка забористая «Ленин с вами»
Джин «Папа Юрист»
Бальзам «Шишка кедровая»
Водка «Похмельная», шофЈрская
Шнапс «Мальчик кучерявый»
Коктейль «Три В Одном»
Вино безалкогольное «Улыбка резиновой женщины»
Водка юбилейная «Не разлей братва»
Пиво немереное «Наш Ваня»
Вода минированная из первоисточника

Хлеб евразийско-бородинский подносится по мере поедания (включЈн в стоимость блюд)

Цены в рейтингах (мягкая валюта политических болталий) или в твЈрдых капустных кочерыжках по курсу ДефолтБанка на момент вкушения

Предвыборное меню разработано лучшими специалистами политической кухни. Главный консультант — Котофей Котофеич

Неотличимость программно-политических блюд по вкусу гарантируется. Ориентироваться по названиям и по размерам. Согласно размерам выдаЈтся фиговый лист

Официант (Ивану):

Досточтимый наш Ванюша,
что хотели бы откушать?

Иван:

Дай горячего харчо,
но сперва скажи — почЈм?

Официант:

Блюдо очень дорогое,
с костью думской мозговою,
с перцем, зеленью, жирком
и с румяным пирожком.

Трупный яд к нему — по вкусу…
Кочерыжек сто — по курсу.
Если ж точным быть совсем —
рейтингов примерно семь.

Или, может, даже восемь.
Очень пользуется спросом,
несмотря на цен улЈт,
потому что — высший сорт.

Ведь харчо из оппонентов
страшно бесит претендентов
тем, что будит аппетит
на убой политэлит.

Хоть не верь совсем в приметы —
им грозят большие беды:
то взъярится прокурор,
дескать, ты, голуба, вор;

то придут за долгом старым;
то наедут вдруг с пиаром
и молвой во все концы:
«к власти лезут подлецы…»

Иван:

Да, беру! Как раз — что надо!
Но пока, прошу, — без яда…
На второе что бы взять? —
как бы тут не прогадать…

Так… Скворца под майонезом.
А чтоб быть не слишком трезвым,
дабы дать разгон мозгам,
мне — «Похмельной» триста грамм.

Моего пивка, конечно,
марки нашей ПротивВсешной.
Фрукты, сливки и шербет…
как его?.. ага! — «Семь бед».

Да, жратвы, пожалуй, хлипко.
В этом, чую я, — ошибка…
Мне бы брянского рагу:
я без мяса не могу.

Да, ещЈ нужна рыбЈшка.
Дай горбуши мне немножко
(вкус отменный мне присущ).
И, пожалуй, «Райских кущ»…

(Официант быстро приносит закуску, фрукты, водку, пиво и харчо. Иван уплетает за обе щеки, периодически употребляя напитки).

Немчин-Поволжский (подойдя к столику Ивана):

Здравствуй, Ваня! Айн-унд-цванцихь…
Я б хотел пришвартоваться…

Иван:

Гутен таг! Чего? — садись!
Шнапсу надобно, кажись…

Немчин-Поволжский:

Ноу проблем! Я и водку
заливаю славно в глотку.
Был бы только закусон
и компашка в унисон…

Что решил пришвартоваться?
Оттого что — айн-унд-цванцихь —
мне по кайфу твой прикол —
власти фейсом бить об стол.

В ОПэГэ из ПэПээСа
шибко много интереса
к вашей хохме «Против всех»,
что, я думаю, не грех.

Иван:

Не тряси курчавой лохмой!
То, Немчин, — ничуть не хохма!
ПротивВсешник — это, брат,
коренной электорат!

Это вы теперь в навозе
в идиотской сели позе,
оппозицией кичась,
а по сути-то — за власть.

Немчин-Поволжский:

Я, Иван, с тобой не спорю.
Помоги ты, братец, горю!
Наша кончилась лафа,
кругом ходит голова…

Подлатай ты наш коронный
образ оппозиционный.
Раздраконь тупую сонь
под Иванову гармонь.

Если ты в уме прикинешь,
ПротивВсешный этот имидж
нам бы очень подошЈл.
А заплатим — хорошо! —

Ты уж в том не сомневайся.
Только вот что постарайся —
бей и наших, и чужих
в подбородок и под дых.

Мы ж поступим очень тонко:
отойдЈм пока в сторонку,
а когда приспеет час —
под крыло возьмЈм вас враз.

Не ударим в грязь мы фейсом.
Так решили мы с Чуть-Пейсом…
Кстати, вот идЈт и он.

Чуть-Пейс:

Низкий вам, друзья, поклон!

Иван:

Здравствуй, друг ты наш сердешный!
Сядь за стол мой ПротивВсешный.
Говорит мне тут Немчин
про весЈлый ваш почин.

Чуть-Пейс:

Да, как шеф по спецпотокам,
я считаю: если с толком
эту карту разыграть,
вашу рать к рукам прибрать —

то по части претендентов
нам не будет конкурентов,
учиним мы им разгром,
в Думу запросто войдЈм.

Иван:

Мне такой расклад не в жилу.
Вы хотите нашу силу
в свой фундамент подложить,
чтобы слаще было жить.

Это ж просто ахинея!
Дело в том, что мы сильнее
вашей партии больной,
худосочной и дурной.

Сами кинетесь нам в ножки:
подмогните, мол, немножко
зацепиться в Думе Гос
и не вляпаться в навоз…

Хренов:

Зашумели тут вдруг дамы —
в зал явился сам Вольфрамыч,
дверью хлопнув сгоряча,
сапогами топоча,
с диким криком: «Вон отсюда!»
(и — раздался звон посуды)
соком яблочным плеснул
прямо в личность Немчину,
показал козу Чуть-Пейсу,
замахнувшись лихо кейсом,
но потом в себя пришЈл и за свой уселся стол…

(Продолжение не исключается).

Виктор Гущин,
Александр Климов.

Авторы официально заявляют: все совпадения с реальными именами, высказываниями и событиями совершенно случайны.