Что побудило Вас выступить с призывом к демократическим силам создать единый список кандидатов на предстоящих выборах в Госдуму?
- Как свидетельствуют опросы, более половины наших граждан разделяют демократические ценности. Но голосовать за все демократические партии, вместе взятые, готовы лишь не более 15 процентов. Остальные или не идут на выборы, или голосуют против всех. Почему? Потому, что нет доверия к нынешним лидерам демократического движения, к нынешним демократическим партиям. Когда мы начали разбираться, в чем причина этого недоверия, то выяснилось, что в представлении избирателей лидеры демократических партий, как и сами партии, не являются собственно демократическими. Основания для этого есть: сегодня лидерами демократических организаций являются не те, кто стоял у истоков движения. Понятно, фигуры, равноценной академику Андрею Сахарову, нет. Но вспомните, были - Афанасьев, Рыжов, Попов и так далее. А кто сегодня? Люди, пришедшие со стороны: Немцов, Хакамада, Чубайс, Явлинский… Все они вначале побывали на министерских постах и ничем особым там себя не проявили. Избиратели довольно четко это чувствуют. Поэтому я предлагаю разорвать этот порочный круг и спросить не лидеров демократических партий, кого они хотят видеть в парламенте, а непосредственно избирателей.
Предварительно с кем-нибудь обговаривали свою идею, какая была реакция?
- С "Яблоко" и СПС - нет, с некоторыми другими - да. На сегодняшний день достигнута договоренность с Прусаком, лидером Демократической партии, с Волковым из Республиканской конституционно-демократической партии, с Боровым из Партии экономической свободы, с Рыбкиным… Но основные консультации начнутся завтра, в том числе с СПС и "Яблоко"; насколько я знаю, наша идея находит понимание у второго эшелона этих партий.
Как прореагировали на ваше предложение Немцов, Хакамада, Явлинский?
- Борис Немцов заявил, что идея сама по себе интересная, и что он готов ее обсуждать. Сергей Митрохин сказал, что вначале надо обсудить общую программу действий, вокруг которой можно объединяться. Само же предложение он назвал «забеганием вперед». Он, видимо, не понял суть моего предложения. Я не предлагаю объединяться, я предлагаю создать другое формирование - на базе доверия демократически ориентированных избирателей.
Значит, можно предположить, что вопрос о вашем воссоединении с СПС не стоит?
- Не стоит. Я предлагаю совсем другое: вынести на суд демократической общественности, кого рекомендовать в кандидаты в депутаты на предстоящих выборах от демократических партий.
Если "Либеральная Россия", СПС, "Яблоко" и другие демократические структуры пойдут на выборы своими колоннами, каков будет результат? А если осуществится ваше предложение, пойдете, так сказать, одним списком, - что тогда?
- Тогда мы наберем 20-25 процентов. В противном случае - без СПС и "Яблоко" - мы во главе с Прусаком, Афанасьевым, Каспаровым и другими известными деятелями демократической ориентации соберем в пределах 10-12 процентов.
Нет ли сожаления, что Вы в свое время порвали с СПС?
- Абсолютно нет. Мы разошлись по идеологическим мотивам. Я рад, что сейчас СПС начинает переосмысливать свою позицию. Это подтвердил недавний доклад Гайдара на Совете партии. Его доклад - это как бы смена вех: он очень критически оценил ту ситуацию, которая сегодня сложилась в стране. Если помните, мы возражали против того, чтобы СПС стала проводником политики Путина. И вот теперь в партии начинается прозрение, они становятся ближе к той позиции, которую последовательно занимали и занимаем мы.
Надеетесь всерьез на успех своего начинания?
- Конечно. Я уверен в успехе. Уверен, что в парламенте может быть достаточно много демократически ориентированных лиц, неважно - буду ли я лично среди них.
Вы действительно готовы на это? Это ведь может поставить крест на Вашей политической карьере.
- Это не проблема! Разумеется, к такому обороту дел я готов. Если говорить о конце политической карьеры, то для демократов в Думе он уже наступил. Что мы сегодня представляем собой, когда не можем добиться принятия мало-мальски значимого решения? Ведь мы не можем. Что касается меня, то политическая карьера меня никогда не интересовала. Если бы интересовала, я был бы посговорчивее с властями и находился бы на достаточно высокой ступени служебной иерархии. Мне ведь не раз делались заманчивые предложения - предлагались очень высокие должности. Я от всего этого отказывался. Карьера меня не интересовала. Иначе я вел бы себя по-другому.
