Эта статья написана по следам дискуссии о роли современных российских госкорпораций (прежде всего, Газпрома) в структуре управления страной. Кто кем правит — Газпром госчиновниками или госчиновники Газпромом? Зачем Газпрому маленькая корпоративная армия?
Задумавшись над всеми этими вопросами, я понял: формулируя адекватные ответы на них, необходимо прежде понять, что собой представляет современное государство.
Иллюзион власти
Полагаю, оно представляет собой сущность, стремящуюся, с одной стороны, избавиться от реального содержания, а, с другой, войти в иллюзорное состояние. Так называемая «процедура демократических выборов» не только в России, но также в подавляющем большинстве европейских и американских государств превратилась в фикцию. На постоянной основе поддерживается существование 1–2 крупных партий, контролирующих органы законодательной власти.
Для России привычнее однопартийная модель, но это не значит, что двухпартийная (Великобритания, США, ряд европейских государств) чем-то лучше. Соответственно, частные финансовые организации, инвестирующие в «партии власти», а также поддерживающие их через свои медиа-холдинги, обеспечены контролем над государственным аппаратом навсегда. Им приходится решать всего лишь три проблемы:
1. Конкурентная борьба при определении «процента акций» во властном аппарате с другими частными финансовыми домами;
2. При двухпартийной системе — конкурентная борьба со спонсорами второй «партии власти»;
3. Подавление попыток третьих сил изменить что-либо в раз и навсегда заведенной схеме.
Пункты 1 и 2 могут быть очищены от лишних проблем путем конвенции между главными акционерами власти. Договоренность труднодостижима, но в принципе возможна. В этом случае каждые новые выборы становятся формальностью, поскольку распределение депутатских кресел в парламентской структуре и высшем административном аппарате становится результатом договоренности, достигнутой до выборов. И двухпартийная система фактически обращается в однопартийную, лишь симулируя противостояние двух фигурантов: происходит свободный обмен ключевыми фигурами, базовыми концептами предвыборным платформ, экономическими проектами... К подобному состоянию пришла, например, «республиканско-демократическая партия» в США. У слонов отросли ослиные уши...
Российская версия
Что же касается России, то акционерный, т.е. корпоративный характер государственности не вызывает сомнений с середины 1990-х годов. У нас обошлись без особых церемоний: существует одна и только одна партия власти, она обладает контрольным пакетом кресел в Думе. Все, что остается помимо контрольного пакета, может быть отдано для свободного розыгрыша между прочими фигурантами, каковые не имеют возможности на что-либо повлиять.
В свою очередь, владельцами предприятия власти являются несколько... частных финансовых домов, представленных всем известными олигархами. Проблемы 1) и 2) в России решены радикально: акционеры договорились о разделе сфер влияния и допускают лишь позиционную борьбу. Ну а несогласные с конвенционной формой акционирования выбиты из круга владельцев предприятия: одни кукуют в Лондоне, другие — в местах не столь отдаленных.
Зато у нас есть тенденция к возникновению проблемы иного рода. На Западе конвенциональная модель акционирования власти имеет значительно более долгую историю, чем в России. Там действующие политики любого ранга фактически привыкли к тому, что они не являются хозяевами ситуации, а потому взаимозаменяемы как болты и шестеренки в хорошо отлаженном механизме. У нас ситуация другая. Во всяком случае, пока. Верхний эшелон исполнительной власти и даже некоторые акторы во власти законодательной полагают, что они чего-то стоят сами по себе. Что они могут нечто изменить в программе учредителей компании, — в то время как учредители (те же частные финансовые дома) видят в них наемный директорат, топ-менеджмент главного офиса.
И в настоящий момент в разреженном воздухе российской политики висит идея бюрократического заговора: «директорат», обладая реальными рычагами управления, мечтает ослабить опеку со стороны учредителей, превратиться в реальную силу и обеспечить всему пулу «заговорщиков» социальную и материальную компенсацию за риск. А это значит, прежде всего, забронировать место у власти и у центрального распределителя благ за несколькими десятками семейств. Т.е. сыграть так, чтобы «инвесторы» были вынуждены отдать сплоченной группе высших чиновников место компаньона, либо вовсе отказаться от акций.
Возможно ли это?
Полагаю, шанс пока сохраняется: контроль над имуществом и счетами директората на Западе, наличие компромата и ряда безусловно преданных «офицеров связи» на ключевых постах в административном аппарате еще не гарантирует абсолютного контроля над высшим чиновничеством. Но выборный процесс... вот сложность для заговорщиков: не умеют они (пока) организовывать его со стопроцентной эффективностью, да и противостояние денег с административным ресурсом совсем не обязательно приводит к триумфу последнего.
Пресловутая «проблема 2008» в гораздо большей степени связана с тихой борьбой директората и учредителей, нежели с действиями отмороженных изгоев-олигархов. Бюрократия ищет союзников, пытаясь расколоть единый фронт инвесторов, а те не ведутся, поскольку знают, чего им будет стоить «сепаратное соглашение».
«Внешний фактор»
Эта схема осложняется «внешним фактором». Некоторые российские олигархические структуры опубликовали списки основных акционеров, т.е. тех самых олигархов. Некоторые всего лишь высвечивают основных фигурантов. Но... не столь уж важно, кто у нас считается олигархом и чем владеет. Важнее вопрос, кто владеет нашими олигархами.
В самом деле: лихорадка начала — середины 1990-х годов породила несколько богатейших структур, затем появление новых олигархических кланов затормозилось. «Обойма» стабилизировалась и начала «костенеть». Но откуда эти-то взялись? Медийщики с очень большой осторожностью подходят к сей тайне за 77-ю печатями. И когда кое-какая информация все-таки сливается, видно всего лишь очередную хорошо спланированную информационную акцию. Сколько за нею правды факта — определить невозможно.
Вот версии основных маршрутов олигархизации российского бизнеса, сформулированные СМИ:
а) основные средства, реализовавшиеся в бизнес-схемам первой половины 1990-х, пришли из криминальных общаков и за нынешними финансовыми структурами стоят группы уголовников;
б) подросли «цеховики» советских времен, вышедшие из тени;
в) в России реализованы средства нарко-корпораций Юго-Восточной Азии и Латинской Америки;
г) структуры партийного руководства и государственной безопасности, сохранив неподконтрольные государству средства, вложили их в бизнес;
д) честные и талантливые бизнесмены с блеском показали, что такое этап «первоначального накопления капитала».
Всё здесь правда... но только правда очень маленькая. В лучшем случае, десять процентов от большой настоящей правды. А, значит, неправда. И мне остается совершенно бездоказательно, предположить существо этой самой «большой правды»: наши частные финансовые дома являются филиалами международных финансовых домов, в первую очередь, американских, в меньшей степени — европейских. Российские олигархи в большинстве своем связаны официальными и теневыми обязательствами с истинными инвесторами. Собственно, российское государство — это акционерное предприятие не отечественного, а международного капитала.
Какие тут на руках могут быть факты? По большому счету, не имеет ни малейшего значения, начну я их сейчас приводить или не стану этого делать.
Вероятные маршруты
Если отвлечься от борьбы отдельных политических групп, шагов вперед и назад в «политике реформ», частных кадровых перестановок и т.п. политики-одного-дня, какова перспектива движения всей системы в целом? Финансовым лидерам властных пирамид нужна стабильность их собственного положения, постоянный приток материальных средств разного рода, получаемых от деятельности акционированных государств, а также безопасность со стороны не задействованных в системе сил. В России их могут интересовать бюджетные средства, сырьевые ресурсы, экологически чистые участки лесов, степей, водоемов, плюс пахотные земли, еще не выработанные до полного бесплодия. Придется сюда добавить транспортные артерии, по которым можно переправлять сырье с периферии в центры. Нынешнее состояние российской государственности не вполне удовлетворяет нуждам главных инвесторов, поскольку не является полностью подконтрольным и способно на неожиданные взбрыки.
Следовательно, в будущем главные инвесторы постараются убрать со сцены весь нынешний корпус политической элиты (за исключением людей, вроде Кудрина) и заменить его на команду молодых менеджеров, для которых работа на построссийском пространстве будет засчитана как стажировка перед административной карьерой непосредственно в центре. В Грузии подобный вариант уже осуществился, хотя и в «грязном» варианте — многовато «стариков» оставили.
Построссийский управляющий офис (бывшая российская государственность) довольно долго будет создавать иллюзию сохранения власти старой формации. Нужен «переходный период» — для полного овладения важнейшими активами на территории страны.
На протяжении этого периода произойдет «закручивание гаек»: максимальное сокращение социальных программ, вооруженных сил, расходов на науку и культуру; значительное увеличение полицейских сил и спецслужб, рассчитанных на подавление местного населения; закрытие бюджетных предприятий, которые в число «важнейших активов» не войдут; разорение отечественного среднего и мелкого бизнеса силами административных структур; ускоренное вымаривание местного населения.
В то же время, государственные предприятия, относящиеся к стратегически важным сферам, будут постепенно переходить под прямой контроль главных инвесторов, поскольку лишнее управленческое звено в виде государства перестанет быть необходимым. Такие корпорации, как Газпром, РАО ЕЭС, все лесозаготовки, вся добыча золота и т.п. станут совершенно самостоятельными по отношению к государству. В их функции войдет обеспечение охраны трубопроводов, нефтяных вышек, корпоративных офисов, складов и т.п. собственными силами. Эта программа в настоящее время уже запущена, хотя и не на полную катушку, поэтому возникновение собственных охранных служб крупных корпораций (того же Газпрома), способных к боевым операциям и весьма многолюдных, не должно удивлять: трубу нельзя доверить туземной милиции, а туземной армии — тем более.
Армия займется оттягиванием на себя боевых сил исламского мира (поэтому следует ожидать возобновления боевых действий на Северном Кавказе) и Китайской цивилизации (поэтому следует ожидать начала боевых действий на Дальнем Востоке). Экологически чистые, пригодные для жизни серьезных людей территории, а также лучшие сельхозугодья будут очищены от местного населения и выведены из-под юрисдикции построссийского управляющего офиса. Собственно, британский по происхождению Фонд защиты дикой природы (WWF) уже занят осуществлением начальных этапов этого сценария.
Идеальная ситуация на будущее (лет через 50): построссийский управляющий офис полностью упраздняется, построссийская территория делится на три категории земель.
В первую категорию войдут области, пригодные для проживания серьезных людей — главных инвесторов, их семей, обслуги, доверенных управленцев. Они поставлены под прямое управление частных финансовых домов.
Во вторую категорию войдут зоны, важные с экономической точки зрения (места добычи и транспортировки сырья, сельхозугодья, заселенные «цивилизованной» рабочей силой). Они управляются, по всей видимости, из центрального офиса Западного (Северного) мира.
В третью категорию попадает «всё остальное». Там доживают свой век остатки местного населения. Если они ведут себя смирно, их не трогают, и даже могут позволить некое подобие прежней государственности... без вооруженных сил и промышленности, разумеется. А если взбунтуются, что ж, к ним могут быть применены радикальные цид-технологии. Остатки местного населения далеко не представляют собой объект какой-то звериной ненависти, особенной вражды, нет! Просто в них не останется никакой нужды. Новые власти и хозяева новых властей будут относиться к ним с полным безразличием, пока обессиленный «этнографический материал» вновь не наберет протестного потенциала.
В подобного рода сценарии нет места традиционным формам организации государственной власти. Ни имперской, ни социалистической, ни демократической. Но довольно долго, то есть на протяжении нескольких десятилетий «переходного периода», административные структуры будут симулировать «старое государство», относя все происходящие изменения к «совершенствованию механизмов демократии», «необходимой модернизации» и «косметическому ремонту» власти.
Иллюзион, да и только...
Действия оппозиции
С этой точки зрения основные действия оппозиции должны быть таковы:
1. Поиск тех административных кланов, которые готовы к борьбе против «главных инвесторов», заключение с ними союза;
2. Поиск союзников в среде отечественного крупного бизнеса, слабо представленного во власти и не связанного с зарубежными частными финансовыми домами;
2. Медийная деятельность, направленная на подрыв идеи глобализации по западному образцу, интеграции в современные международные властные структуры;
3. Повсеместное продвижение идей автаркии и умеренного изоляционизма;
4. Укрепление традиционных ценностей Русской цивилизации (православия в первую очередь) как самодостаточных;
5. Вскрытие любых связей власти с зарубежными частными финансовыми организациями и демонстрация их как абсолютного зла;
6. Инициирование и поддержка правительственных инициатив, сопровождающихся инвестированием в социальную сферу, в науку и культуру, улучшением жизни коренного населения страны.
7. Создание позитивного образа отечественного мелкого и среднего бизнеса, «пробивание» для него законодательно установленных льгот.
