МАРШ ПОБЕЖДЕННЫХ
Полемические заметки о военной реформе
ТЕНЬ АРМИИ
Чем измеряется жизнь любой армии? Что есть ее верстовые столбы? Конечно, это победы и поражения. Победы как символы военной мощи, точной, выверенной стратегии и национального подъема. Поражения – знаки развала, деградации, морального и духовного оскудения. Какой же стала военная эпоха Путина? Еще два года тому назад казалось, что выход из тупика найден. Президент осознал значение и роль армии в грядущей истории России и готов ее заниматься самым тщательным образом. Но, увы! - то была лишь иллюзия.
Реальность же способна отрезвить самого законченного оптимиста.
За три года правления Путина армия не получила ни одного нового танка или самолета.
На вооружение не поступило ни одного нового образца техники или оружия.
Но за это же время армия лишилась каждого третьего офицера, причем, среди уволившихся самые лучшие специалисты, профессионалы, которые получили блестящее военное образование еще при СССР.
Износ авиационной техники составил более чем 57%. В настоящее время в ВВС России находится чуть более 5100 самолетов и около 1800 вертолетов. Из них 55% эксплуатируются более 15 лет, 40% от - 5 до 10 лет и всего лишь 20 самолетов имеют стаж менее 5 лет. В этих условиях единственным выходом для командования ВВС является продление сроков эксплуатации, выходивших штатные сроки летательных аппаратов. Если бы не это решение, то в течении двух лет пришлось бы снять с вооружения более чем 1500 боевых и 400 военно-транспортных самолетов. Таким образом, в настоящее время 87% авиационной техники эксплуатируется за счет продления ресурсов и сроков службы. При этом максимальный срок продления эксплуатации большинства этих самолетов истекает в 2005 – 2009 годах, после чего последует их неизбежный вывод из боевого состава. По самым оптимистичным подсчетам, до 2009 года из боевого состава ВВС РФ будет исключено 3 200 самолетов и более 1300 вертолетов.
Средний налет на летающего летчика по родам авиации: в истребительной авиации в этом году составил 8 часов, в штурмовой авиации - 14 часов, в бомбардировочной авиации - 7 часов, в дальней авиации - 15 часов, в военно-транспортной авиации - 22 часа. При этом, согласно международным требованиям обеспечения безопасности полетов, минимально допустимым уровнем налета считается 60 часов в год.
Еще более тяжелая ситуация в Военно-морском флоте (ВМФ).
После 1991 г. в России было заложено лишь 9 подводных лодок (из них 8 атомных) и всего один надводный корабль (в конце 2001 г.). При этом семь АПЛ закладывались еще в рамках советской судостроительной программы, и были сохранены лишь благодаря усилиям самих заводов, но никак не правительства РФ, урезавшего их финансирование почти на 95%. Но с 1996 года на стапелях не было заложено ни одной новой атомной подводной лодки. А с 1994 года полностью прекратилась закладка и достройка кораблей первого или второго ранга.
При этом из-за отсутствия средств на регламентный и профилактический ремонт старение уже находящихся в строю кораблей и подводных лодок идет ускоренными темпами. Сам главком ВМФ Куроедов недавно признал, что "при сохранении существующего уровня финансирования к 2015 г. в составе ВМФ России сохранится не более 60 кораблей".
Не менее драматична ситуация и с таким важнейшим элементом современных Вооруженных сил, как космические войска. По состоянию на 31 декабря 2001 года Россия обладала 43 спутниками военного назначения (21 спутник связи, 5 раннего предупреждения, 11 электронной разведки и 6 - навигационных). Большинство спутников практически выработали свой ресурс и в любой момент могут оказаться неконтролируемыми.
На фоне этого тотального развала Владимир Путин не устает повторять об успехах военной реформы, называет даты грядущих коренных преобразований, обещает армии стабильность и процветание. А для успокоения излишне горячих умов и уязвленного самолюбия военных даже приказал вернуть на знамена российской армии советскую Красную звезду, но без серпа и молота, что сделало эту звезду немного китайской и вьетнамской одновременно.
На самом же деле о реальном состоянии российской армии куда более точно и страшно свидетельствуют совершенно другие факты. Так недавно на совещании «Россия – НАТО», проходившем в здании Генерального штаба ВС РФ, был показан документальный фильм об обстановке в Чечне. И там среди прочих есть страшная по своей сути сцена казни боевиками захваченного гарнизона некоего российского блокпоста. Семеро солдат, захваченных врасплох и без всякого сопротивления, сгоняют в кучу. Крупным планом растерянные, жалкие лица, пустые глаза. Далее начинается казнь. Всех укладывают на землю и палач, деловито переходя от одного к другому, не торопясь, перерезает пленным глотки. Хрипы, конвульсии, агония. Все крупным планом, все смакуется. И меня поразила не сама смерть – всякого пришлось уже насмотреться. Не жестокость боевиков – это только для Политковской они «гуманные жертвы русского террора».
Больше всего меня поразило полное безволие казненных. Боевики никого не связывали, не удерживали силой, не били. Они просто переходили от одного пленного к другому и резали глотки. И ни какого сопротивления, никакой попытки если не спастись, то хотя бы перед лицом неминуемой смерти встретить ее достойно, по-мужски. Ничего! Они просто лежали и ждали, когда их убьют! Их так всех и перерезали как баранов!
…Я бы во всех школах показывал эти пленки. Бил наотмашь по этим юным и уже очень отупевшим головкам, - пример того, как не надо умирать. Смерть не бывает красивой, как не бывает она вовремя. Смерть всегда есть смерть, но самым непостижимым образом мгновение смерти - единственное, которое принадлежит человеку и к которому он способен приготовиться. Должен приготовиться…
И эта бессмысленная, унизительная смерть страшно и точно свидетельствует о том состоянии, в котором находится российская армия…
СЛЫШАЛ ЗВОН, ДА НЕ ЗНАЕТ ГДЕ ОН…
Реформа - слово нынче весьма расхожее, но, употребляя его в словосочетании с понятием “армия”, очень не многие способны хотя бы просто связно объяснить, что же имеется ввиду. Дальше шариковских “взять да и поделить” - читай “сократить” припудренных заумными терминами, препарированными цифрами и цитатами двух-трех расхожих отставных генералов - мало кто вообще способен влезать в этот вопрос. Всякие же официозные размышления на эту тему столь пропитаны хлестаковщиной и маниловщиной, что вообще заставляют сомневаться в здравости умов их создателей или вызывают справедливый гнев на то, за каких дураков держат нас минобороновские чиновники.
Вообще, говоря о военной реформе, наши доморощенные и чаще всего ни дня не служившие в армии “эксперты” имеют в виду всего одну “реформу”, прочно застившую им глаза. Это модернизация американских вооруженных сил в 1975-1985 году. Этот опыт является сегодня едва ли не “каноническим” и единственно возможным, непререкаемым и образцово-показательным. О том, что нынешняя Россия не Америка и никогда ею не станет, вспоминает лишь правительство, когда в очередной раз планирует нищий военный бюджет, ставя жирный крест на всех наполеоновских планах реформ.
У пытливого и внимательного читателя может вообще сложиться мнение, что военная реформа это просто некая сумма денег, которые надо потратить на нужды армии и дело с концом. Ибо вся полемика, которая ведется в средствах массовой информации, только и сводится к одному вопросу: есть деньги на армию или их нет, и как “удобнее” сократить армию до того размера, которому нынешних денег уж точно хватит. Но тема финансирования армии, хотя и связана с реформированием, но никак не исчерпывает это понятие. Более того - постановка этого вопроса на первое место, как бы не коробило это экономически образованных экспертов, ошибочна и опасна. Дело-то в том, что достаточное или наоборот скудное финансирование никогда не являлись точным барометром состояния Вооруженных сил, их боеспособности и качества “реформирования”. Современная история знает достаточно примеров, когда “бедные” армии оказывались куда боеспособнее “богатых”, а избыточное финансирование любых капризов военного руководства не спасало от разгрома и проигрыша в вооруженных конфликтах.
Неудачи американцев в Индокитае, неизменные поражения арабов в войнах с Израилем, советская “буксовка” в Афганистане - яркие тому подтверждения.
Военная реформа - это нечто совсем иное, нежели определение параметров финансирования перевооружения армии. И здесь совершенно необходимо понять одну очень важную вещь: а именно разницу между понятиями “модернизация” и “военная реформа”. То, чем занимались американцы в течение десяти лет после вьетнамской войны по сути своей не являлось военной реформой, а было лишь динамичной, продуманной модернизацией, когда уже существующие вооруженные силы реорганизовывались и перевооружались с целью приведения их к требованиям сегодняшнего дня.
Модернизация проходит в политически, социально и экономически стабильном обществе в уже существующих вооруженных силах и имеет своей целью усиление их боеспособности, приведение организационно-штатной структуры и боевой подготовки к требованиям современной военной доктрины.
Увы, но модернизация нашей армии сегодня невозможна. И главная причина тому - ситуация в которой сегодня оказались общество и войска. Все рассуждения о реформе армии пусты без осознания того важнейшего момента, что мы сегодня имеем армию без государства и государство без армии.
События августа 1991 года, когда страна заснула при одном социально- политическом строе, а проснулась при другом - напрямую отразились на всех сторонах жизни общества. И уж конечно на армии. Вооруженные силы бывшего СССР оказались в полном составе на территории новых государств, которые тотчас занялись их переделом. По всем национальным окраинам бывшего Союза начался сложнейший и крайне болезненный процесс демонтажа советской военной машины. Процесс зачастую кровавый, драматичный. В самой же России вопрос создания национальной армии был решен “гениально просто”: все находящиеся на ее территории войска взяли и объявили “российскими” и, после небольшого оттока некоторых особо преданных национальным идеям своих «родин» офицеров, строительство Вооруженных сил России объявили завершенным.
Вся убогость подобной “перестройки” становится видной только теперь. Никакой “российской армии” сегодня нет и в помине. Есть остатки деморализованной, озлобленной, разваленной, обнищавшей, но все той же Советской Армии. И чтобы осознать это надо, наконец, понять суть и содержание термина “военная реформа”.
Собственно говоря, военных реформ в России было всего две. Это реформа Петра I (XVIII век) и реформа большевиков (1918 году). Обе реформы совпали по времени, а точнее, были спровоцированы тяжелейшими социально-политическими и экономическими кризисами России. И содержанием этих реформ был полный демонтаж «старой» армии, неразрывно связанной с “ломаемым” обществом, и создание «новой» армии, абсолютно преданной победившему политическому строю.
Новый политический строй никогда не может опираться на армию, созданную его предшественником. Это историческая аксиома.
Петру Великому пришлось жестоко подавлять стрелецкие бунты, рубить тысячи голов, разгонять слободы и полки и “воеводить” над необученными, неумелыми, малочисленными, но ПРЕДАННЫМИ ему солдатами - термин дотоле на Руси не известный...
Большевикам точно так же пришлось создавать Красную Армию “с нуля”, с вооруженных рабочих отрядов, с Дыбенко - Меншиковых, с анархистов “Авроры”, тысячами расстреливая в подвалах “ЧК” “белых” офицеров, казаков, юнкеров. Красная армия была нищей, плохо вооруженной, полуанархистской, но ПРЕДАННОЙ своему правительству и политическому строю, за который она сражалась.
Законы развития общества невозможно игнорировать. Армия как никакой другой социальный институт несет на себе печать того общества, в котором создана, более того - в силу своей специфики армия наиболее консервативная часть этого общества, хранитель и ревнитель самых “реликтовых” традиций и законов. Сегодняшняя британская армия - одна из самых “старых” (с точки зрения реформ), является практически точным слепком самой себя трехсотлетней давности и гордится незыблемостью своих традиций. Но это не мешает ей быть одной из самых боеспособных и современных армий мира.
Вот именно по этому многочисленные рассуждения о реформировании сегодняшних Вооруженных сил России весьма отдают дилетантизмом. Российская армия сегодня точно так же далека от реформ, как и в то утро, когда она проснулась “российской” по одной простой причине- российской она так и не стала.
Представьте себе на минуту, что Петр после стрелецких казней присваивает чин первого генерала старому стрелецкому полковнику, или Ленин с Троцким приезжают на митинг молодого рабочего пополнения в Его Величества Преображенский гвардейский полк.
На самом деле точно так же выглядят сегодня неуклюжие попытки Путина и Ко «вернуть» нынешней армии советскую красную звезду и красное боевое знамя. Нынешней армии эти символы подходят, как корове седло.
Любая власть начинается с того, что формирует собственную “гвардию”, готовую ее защищать до последней капли крови. Именно такая гвардия становится костяком будущих Вооруженных сил. В процессе их формирования, конечно, используются наиболее лояльные из старых кадров, как, например, “военспецы” в Красной Армии, но они всегда являются лишь “вторым сортом”, “подозрительным элементом” и должны очень долго доказывать свою лояльность.
Кстати, за границами России формирование национальных армий шло вполне в духе исторического опыта. Сегодня армии Украины, Грузии, Армении, Узбекистана, Азербайджана и других “братских республик” в большинстве своем уже укомплектованы национальными командными кадрами, а высшее военное руководство от полковников и выше на 95% является “национальным”. И это при том, что еще семь лет назад 60% офицерского корпуса таких республик как Грузия, Молдова, Азербайджан, Узбекистан составляли русские офицеры, оставшиеся там после развала Союза. Теперь же их просто “вычистили” – в полном соответствии с логикой военного строительства.
В России же процесс создания “национальных вооруженных сил” принял весьма занятные формы. Новая политическая элита старательно искала преданную новым идеалам армию среди... советского генералитета. И, конечно, находила. Чего-чего, а генералов в Советском Союзе наплодили на любой вкус. Привыкшие к привилегированному безбедному существованию под дланью Политбюро ЦК КПСС, далекие от каких-либо других принципов, кроме лояльности “хозяину”, они легко клялись в верности идеалам “демократии” и “свободы”, получая за это в личное бесконтрольное пользование армии, округа и флоты.
Продолжение следует
Владислав ШУРЫГИН
