Интервью с российским журналистом Николаем Князевым, заместителем начальника лаборатории экспериментального телевиденья ВГТРК.
А.Ш. — Когда вы были в Осетии? Как добирались туда? Когда покинули Цхинвал?
Николай Князев — На второй день войны, девятого августа в 7 утра мы уже вылетели из Москвы. Но в Осетию билетов не было, и нам пришлось ехать от Минвод до Владикавказа, от Владикавказа мы присоединились к машинам правительства Северной Осетии и с ними проехали до Джавы, в Южной Осетии.
А когда дорога через грузинские сёла стала более безопасной, мы уже отправились в Цхинвал. Покинули мы его 12-го, в момент объявления о прекращении огня.
А.Ш. — Как выглядит Цхинвал? Насколько он разрушен?
Николай Князев — Честно скажу, его разрушения немного преувеличивают. Да там очень много взорвано и разрушено, стёкла выбиты, но это около 50%. Выбиты почти все окна в городе, что касается повреждений, то разрушенных зданий, от полностью разрушенных домой до тех, где разрушения сравнительно небольшие — это около 50% зданий в городе.
В районах правительственных зданий в первую очередь, и военных городках российских миротворцев во вторую всё разрушено (установки Град), ничто не подлежит реставрации. Есть и взорванные до основания дома мирных жителей. Целенаправленно уничтожена инфраструктура, такая как водоснабжение, электричество и т.п.
Но если смотреть в целом, то осталось достаточно целых зданий, и даже считая южную часть города, где шли основные бои. Я думаю, почти всё до зимы будет отремонтировано.
Когда я уехал из Цхинвали, трупы почти все убрали, остались только наёмники, проводились слабые операции в горах, все ближайшие грузинские деревни догорали.
Там сконцентрировалось войск столько, что через два дня, поступи приказ, они уже были бы в Тбилиси.
А.Ш. — Кто они, эти «наёмники»? И почему были не убраны их трупы?
Николай Князев — Там были негры и были арабы. Этих я видел сам, они лежат на юге города. Военные говорили мне, что были украинцы ещё, но там пока всё сильно не определено, много мародеров. Просто их некому убирать было, и их на потом оставили.
Когда с улиц убрали уже мёртвых грузинов, наёмников оставили всех лежать и убрали в последнюю очередь. Ужасная война…
А.Ш. — Есть ли в окрестностях Цхинвали грузинские войска?
Николай Князев — В окрестностях не войска, а остались только одиночные группы.
А.Ш. — Общались ли вы с российскими военными? Как они настроены?
Николай Князев — Да общался, они не считают, что это заграничная операция. Они простые люди, им нравится это место, и они хотели бы видеть его без войны.
Мы ночевали на почте, там дислоцировалась группа российских войск, которая служила в Чечне. Это не чеченцы, не батальоны «Запад» или «Восток», это именно российские силы, до ввода в Осетию они в Чечне просто несли службу. В этой части были и мусульмане, я видел, как они молились в музыкальной школе, были и православные. Было там, в этом батальоне, около 150-ти грузин, грузины — граждане РФ, и они, тоже российские солдаты. Настроены все так: «Если мы не будем реагировать на агрессию, то нас победят, если мы не будем стрелять в ответ, то нас застрелят». Были, случи, когда солдаты входили в ярость из-за того, что их не пускали на передовую.
Когда российские части добирались до Южной Осетии на встречу, им шли беженцы, которые приветствовали их и ликовали и кричали «Россия!». Как они могут быть настроены?
А.Ш. — Общались ли вы с осетинскими военными и осетинскими ополченцами? Что они представляют из себя? Насколько дисциплинированы, боеспособны?
Николай Князев — Мне тяжело как-то их конкретней охарактеризовать, на передовой я не был и не стремился туда, в бою их не видел.
Это было краткое общение, многие из них никогда не служили в армии, но из рук автомат не выпускают, профессионалы своего дела. Они организованы в группы и у них есть командующий.
Мы как-то подъезжали к Джаве из Цхинвала и остановились у импровизированной больницы (здание школы-интерната), к нам подбежал слегка нетрезвый человек с автоматом в гражданском, рассказал, что сейчас они дислоцированы тут, он никогда не служил, а сидел в тюрьме. Беспокоился, что мы в очень небезопасном месте.
А.Ш. — Как осетинские военные и ополченцы настроены?
Николай Князев — Отступать они не собираются. Были военные, которые были готовы дойти до Тбилиси во избежание дальнейших войн и отомстить за свой народ, семью и историю. Были и такие, которые хотели защищать свою территорию и стать частью России и не стремились в Тбилиси. Но как не крути войны не избежать, при участии российских войск или без них.
Как-то я стал свидетелем разговора ополченцев на тему того, если Тбилиси падет, что делать с Грузией? Никто не знал, но один вояка сказал просто — «Разделить на все четыре стороны».
А.Ш. — Что они рассказывали, как шли бои?
Николай Князев — Поначалу было очень тяжело, не было ещё налажено снабжения топливом, боеприпасами, почти не было противотанковых орудий, но это быстро исправили, не смотря на ужасную инфраструктуру. Как рассказывали, у грузинской стороны было три козыря, это — снайперы, ПВО и спецназ. Говорят, когда снайперы стали убивать мирное население и всех кто движется, с ними стали поступать очень жестоко, когда ловили, сжигали заживо.
А.Ш. — Одна из российских журналисток, побывавшая в Цхинвали (Яна Амелина, агентство Росбалт) пишет: «Победа досталась страшно дорогой ценой, героизмом осетин. Они воевали голыми руками против танков. Российские призывники шли в бой, думая, что они на учениях на территории РФ! Так нельзя ни жить, ни воевать». Вы что-то знаете об этом?
Николай Князев — Я не буду насмехаться над жертвами, я только выскажу свое личное опасение. Я знаю, что в самом начале в военную технику заливали по
А.Ш. — А что с грузинскими селами вокруг города? Вы писали, что они «горят» — кто их поджег? Остались там жители?
Николай Князев — Да они горят, во время войны из них вёлся огонь, и это составляло огромную угрозу. Из Цхинвала главная дорога вела через эти села. Вторая дорога из Цхинвал была в раз шесть длиннее и была закрыта снайперами и уйти от них по той дороги на
Возможно с самого начала в этих сёлах была выбрана неправильная политика, но уже поздно. Но теперь ничто не остановит мародеров, поджигающих дома. Мы ехали с осетинскими солдатами через эти села, они говорили: «Кто-то воюет, а кто-то мародерствует». И так всегда…
А.Ш. — И грузины и осетины распространяли слухи о взаимных зверствах и убийствах мирного населения. Так ли это?
Николай Князев — Про убийство мирного грузинского населения я нечего не знаю, но исключать не могу. Но я видел кадры, снятые нашими операторами: они нашли обезглавленные тела осетинских женщин в доме, который не успели эвакуировать…
А.Ш. — Как показали себя чеченцы?
Николай Князев — Чеченцев в Грузии очень боятся, когда-то даже прекращали огонь, когда те появлялись. Здесь была война, и как я уже сказал, были только свои и чужие. Они тоже попадали в засады и сражались, наравне с другими российскими солдатами. Но клановые разногласия у них были.
А.Ш. — Клановые разногласия — среди чеченцев?
Николай Князев — Да. Мне много об этом говорили, были слухи о конфликтах группы Ямадаева с Кадыровым, но самому в этом разобраться не хватило времени, мы с чеченским батальоном «Восток» чуть разминулись.
А.Ш. — Когда вы уезжали, какова была ситуация с российскими войсками?
Николай Князев — Наших войск там очень много и у них там контракт уже подписан минимум на год.
А.Ш. — Какова ситуация в Северной Осетии? Много ли беженцев?
Николай Князев — В Северной Осетии живёт очень много беженцев ещё с первой войны, 1992—1994-г годов, Осетины всё понимают, знают, какова ситуация.
Нас подвозили малые предприниматели, которые возили гуманитарную помощь в Цхинвал своими силами. Беженцев много, не могу сказать, что они не доставляют беспокойства местному населению, но они во многом воспринимаются как свой народ. Из числа жителей Владикавказа, когда началась война было около тысячи добровольцев, но как рассказывали им пришлось развернуться на границе, оружия им не дали и они стали заниматься гуманитарной помощью.
А.Ш. — Что говорят осетины?
Николай Князев — Говорят, что «мы сражаемся за родину».
А.Ш. — Верили ли они в начале боев в то, что Москва вмешается?
Николай Князев — Скорее очень надеялись. Чаша была уже переполнена и все считали, что уже пора разобраться…
А.Ш. — Если бы Российская Армия не вмешалась, и грузины бы оккупировали всю Южную Осетию — что было бы тогда, как бы осетины прореагировали?
Николай Князев — Грузинским солдатам пришлось бы очень часто оборачиваться. Осетины бы не сдались…
А.Ш. — Что сейчас происходит в Южной Осетии?
Николай Князев — Сейчас в Южной Осетии все делают всё, что в их силах.
Повсеместно проходят похороны родственников и не всегда совершеннолетних… В магазинах (ближе к перемирию они открылись) в холодильниках лежит донорская кровь… Это война со всеми выходящими из неё последствиями.
В Цхинвале убирают трупы, разгребают улицы и как-то пытаются наладить свою жизнь. Среди жителей много пожилых. Деньги там нечего не значат, но гуманитарная помощь идёт со всей страны. Когда я уехал, жители ещё не возвращались, но думаю, им будет куда вернуться.
А.Ш. — Вы общались с местными жителями в Южной Осетии — осетинами?
Николай Князев — Я жил у них, почти у каждого в семье была трагедия. Почти все малые предприниматели принимали беженцев, кормили их и давали жильё. Один из ополченцев рассказывал, как владелец отеля не пропускал не одного человека, который остался без крыши над головой. Очень сильное уважения они испытывали к миротворцам — они первые приняли удар без предупреждения. А вообще — очень тяжело общаться с людьми, потерявшими дом и семью…
Беседовал Авраам Шмулевич
