Русская философия vs. «лакшери понивилладж»

Из многочисленных реакций на интервью Дугина Карлсону отдельного внимания заслуживает рецензия К.Собчак. Казалось бы, «да неужели»? — а вот счас и объясню.

 

 

Что такое для меня в этом контексте Собчак? Она, понятно, по позиции относится к тому же самому лагерю нормализаторов, что и Винокурова, Межуев, Гращенков и прочие такие же, но она их гораздо круче. Круче не в смысле даже интеллектуальной подкованности, а в смысле коммуникативной оснащённости, если угодно, «медийной технологичности». Если они — «эпплджеки», «рабочие лошадки» местного «понивилля», то она, конечно, центровая — чистопородный аликорн со звездой во лбу.

 

 

 

Класс проявляется в том, что она даже и не пытается с тезисами Дугина разбираться по существу — это было бы фиаско при её скромных познаниях в предмете. А пытается «кидать неги», или, в терминологии «дизайнеров отношений», «плюсовать», иначе говоря, обесценивать статус высказывания по стилистическим основаниям. Типа английский у Дугина хуже, чем у Симоньян, идеи какие-то скучные, «не заходят» — не то, что стоит внимания. Управляющий сигнал своим: «игнорим, проходим мимо».

 

 

 

Собственно, это её многолетняя функция в медиапространстве — пытаться быть ориентиром для целого ряда референтных групп, причём как и для немногочисленных фанов, так и для куда более массовых хейтеров — по вопросу о том, что сейчас является важным и требующим внимания, а что, наоборот, незначимым и второстепенным. И в некоторых случаях буквально настаивать на своей версии «развесовки» тем. В двух словах — это роль «цензор повестки», причём не по концептуальному, а по стилистическому знаменателю: модно-немодно, круто-некруто и исходя из этого актуально-неактуально. В подобное же много лет пытается играть Кашин, но с куда меньшим, понятное дело, охватом и успехом. 

 

 

Вот и тут — налицо манипулятивная попытка «обфлажковать» маркерами: некруто, а потому неактуально. Причём в данном случае это форсится явно против течения, учитывая миллионы просмотров и общий резонанс. Но тейк, безусловно, выверенный и отработанный.

 

Почему для «нормализаторов» это так важно? Если посмотреть на более длинной дистанции, они стеной встают на защите «пространства нормы» — чтобы оно оставалось по возможности, тсзть, «довоенным». Это следует из картины мира, в которой СВО — это своего рода временное «помутнение» реальности, «уступка обстоятельствам» или «временное отступление» от порядка вещей. И стратегия в том, чтобы «пережить» эти плохие времена, а также по возможности приложить усилия к тому, чтобы вернуться в мир, где всё было хорошо и правильно — мир «до». И главное — защитить его от тех, кому в нём быть кем-то не положено. Установка — на принципиальную «обратимость» всех тех сдвигов, в первую очередь в общественном сознании и в символическом пространстве, которые произошли в связи с СВО. Цель — вернуть «всё как было при бабушке» ((с)Алекандр I), причём под «бабушкой» может пониматься хоть метафизическая Алла Борисовна, хоть любая другая абстрактная аватара Мировой Жабы, назначенная смотрящей за местным колхозом.

 

Почему для них, как и для внешнего мейнстрима (частью которого, как колониальные ретрансляторы карго-глобализма, они являются), это «незламна фортеця»? В их «старой» реальности Дугин — забавный бородатый фрик на зарплате у другого такого же — это какая-то неопасная периферия цветущей сложности, «по приколу» пусть будет, но главное, чтобы в приличные места таких не пускали. Но любая его статусность — будь то академическая (центр им.Ильина), медийная (интервью Карлсону с 6 млн просмотров «аж там»), или, паче чаяния, аппаратная (участие в определении векторов внутриполитического управления страной в орбите АП) — это прямая витальная угроза их жизненному пространству, «цветущему саду». «Мракобесы атакуют». 

 

Где угроза? Под вопрос ставятся целый ряд краеугольных камней «нормы», то, что вообще трогать — буквально табу. Догма. Каждый, кто дерзает — либо опасный безумец, либо прямой враг. Важно их правильно определить. Сделать это «системно» у меня сейчас, наверное, пороху не хватит, поэтому навскидку только некоторые:

 

1. «Завоевания прогресса». «То, что было раньше — плохо и неправильно, то, что сделали вместо — хорошо и правильно», ось «развитие-отсталость». Гипотеза о том, что это не всегда так, что какое-то «старое» могло быть почему-нибудь лучше «нового» — святотатство. Реставрация (любая, неважно какая и чего) — табу, запрещена в принципе как метод мышления. 
2. Индивидуализм. Ось «человек живёт для себя» vs. «человек живёт для чего-то большего, чем он сам». Второе — табу. Маркер — «фашизм», причём даже не в смысле «гитлергитлер», а в смысле строгих родителей, которые не дают смартфон и заставляют делать уроки, а ты рыдаешь в углу и орёшь «фашисты». Очень краем эта тема прошла и в интервью Дугина — «предписанные идентичности». Жизнь-для-себя, из чего много разных следствий — от отношения к смерти до отношения к абортам. 
3. Сакральное. Важный аспект «жизни для себя»: сакральное не отрицается, но оно ультимативно относится к сфере «личного»: отсюда пусть не всегда в лоб, но всегда в подтексте — антиклерикализм: у меня свой собственный бог внутри меня, я сама с ним «построю отношения», а вы в это не лезьте: это моё и только моё личное дело. Попы и прочие бородатые умники, которые претендуют на то, что что-то про это знают больше меня — враги по умолчанию, но особенно — когда имеют какое-то мнение по вообще любому поводу. 
4. Образ жизни. То, на что они всегда делают стойку, особенно когда Дугин жёстко троллит: «расселение городов», «назад в деревню» и т.д. Понивилль — квинтессенция мегаполисного антропотипа, причём наиболее «успешной», эталонно «состоявшейся», «модельной», «реализованной» его версии. Те, чья публичная роль — быть объектом зависти-подражания для фолловеров. Зачем нужна Собчак? Для того, чтобы миллионы провинциальных Эллочек-эпплджеков напряжённо мониторили в глянце-инсте на то, во что она сейчас «одета» (в т.ч. и в смысле взглядов на жизнь), и ломились в ближайший бутик купить себе такого же «мексиканского тушкана». Тут табу уже на уровне «охраны территории» — их капитализация (в тч в конечном итоге в деньгах) — функция от «гравитации мегаполиса», когда самые активные из поколения строят жизненные стратегии из логики «быть в центре центра» — «пробиться», «состояться» и всем об этом рассказать в соцсетях, «по образу и подобию». И когда этот sendero luminoso ставится под сомнение (неважно из каких резонов) — тут повод для прямой агрессии.
5. Стиль. Есть некая палата мер и весов, где определяется, что модно-немодно/круто-некруто. Она устроена как дельфийский оракул, где обдолбанная пифия корчится и бредит («голая вечеринка»), а авгур-толкователь (толстый гей из программы «Модный приговор») извещает тёлкам обоего пола точку зрения небожителей и на сами тренды, и на то, в тренде ли ещё они, лапотные, или уже нет. Тут в колониальной модели ещё важно, что пифия дышит воздухом не абы каким, а именно «оттуда» — она нюхает носок Баленсиага и именно из этого амбре извлекает jus для своей «юстиции». Любая попытка предложить вариативность в этой зоне воспринимается как откровенное святотатство, и тут чисто жреческая реакция: хула на богов, оскорбление святыни. 

Собственно, отсюда понятно: сдвиги станут необратимыми только в тогда, когда все эти позиции из догматических табу станут предметом дебатов. Вполне себе демократических, с разными мнениями: «единственно верная точка зрения» тут неуместна. Но для «нормализаторов» такое «развинчивание гаек» для дискурсивно табуированных тем — смерти подобно. Отсюда и искры, высекаемые магическими копытцами.