В связи с белорусскими событиями некоторые люди в России начали обращать внимание на то, что Польша могла бы выступать не просто как активный агент единой Европы в отношениях с Россией, неутомимый застрельщик всех русофобских кампаний, но и как самостоятельный геополитический игрок, действующий в своих собственных интересах. К самостоятельной игре Польшу невольно подталкивают с запада. Консервативный курс партии «Право и справедливость», кандидат от которой получил народную поддержку, пусть и не подавляющую, на последних президентских выборах, давно вызывает вопросы у европейского руководства. Дело дошло даже до незначительных, но символически болезненных санкций против Варшавы. Поляки, как и русские, не хотят, чтобы к ним пришли пропаганда педерастии, агрессивный феминизм, азиатско-африканские мигранты и прочая новая этика.
В России в последние годы много говорится о том, что мы консервируем предыдущую, «хорошую» версию Европы, поскольку Европа как таковая сильно испортилась. В этом теперь видят миссию русской цивилизация, значимую для человечества. При этом мы упускаем из виду, что Польша куда более подходит на роль хранительницы резервной копии исконных европейских ценностей. И потому, что остальными европейскими странами она бесспорно признается частью Европы (в то время как Россия – лишь гипотетическая часть проекта «расширенной» Европы «от Лиссабона до Владивостока»). И потому, что польское католичество больше соответствует представлению о духовной базе европейского наследия, чем подозрительное русское православие.
Чем больше Россия и ЕС ментально удаляются друг от друга, тем больше у поляков оснований чувствовать себя сражающимися на два цивилизационных фронта - с одной стороны, против бездуховного, утратившего истинный путь ядра ЕС, а с другой – против «азиатских орд», в качестве которых традиционно воспринимаются русские. И это даёт полякам повод подумывать о собственной экспансии.
Контуры блока европейских традиционалистов, ведущую роль в котором могла бы сыграть Польша, вырисовываются уже достаточно отчетливо. Это Венгрия, ещё один enfant terrible ЕС, также идущий консервативным путём. Это Словакия, которая зажата между Венгрией и Польшей и, согласно лемме о двух милиционерах, никуда не денется. Это Литва, которая в нынешнем белорусском кризисе выступает как политический филиал Польши.Заодно можно подключить и Латвию - и мы уже видим совместный польско-литовско-латвийский ультиматум режиму Лукашенко.Наконец, если Польше удастся утвердить своё решающее влияние на всей территории Белоруссии или хотя бы на ее части, возвращение Польши в клуб региональных держав можно будет считать состоявшимся.
Разумеется, это был бы отдалённый, хотя и предопределённый результат распада советской империи и постепенной деградации российского влияния на оставшейся после неё территории. Но точно таким же результатом стал и выход Турции из европейского контекста, её переход к самостоятельной игре. Турецкие силы освоились в Сирии, закрепляются в Ливии и в последнее время даже пытаются откусить у Греции кусок континентального шельфа. То есть дело идёт к восстановлению тройки региональных держав XVII века: Россия, Польша, Турция, причём Россия тут скорее в обороняющейся роли.
Очевидно, что «демократические» силы, борющиеся против диктатуры Лукашенко (и в самом деле довольно мерзкой), готовят Белоруссию не к мифической «подлинной» независимости и не к вхождению в общеевропейский дом (в большинстве квартир которого нет никакого интереса к приобретению бескрайних картофельных полей), а к жизни конкретно под протекторатом Польши, как наиболее заинтересованной страны. В связи с этим можно было бы посмотреть на наших собственных «либералов» как на реликтовые структуры польского геополитического проекта, который так сильно хочет вернуться к жизни.
В самом деле, коль скоро одним из лейтмотивов этого умонастроения является сетование на то, что Россия слишком велика для усвоения либеральных ценностей и надо приветствовать всякое её сокращение, Белоруссия представляет собой уже состоявшийся исторический эксперимент: что станет с Россией, если её удастся разделить на 10-15 государств, по численности населения сопоставимых с Белоруссией. А будет вот что: в каждом из этих государств установится ещё одна картофельная, ржаная, пшеничная, огуречная диктатура. Причем для этого даже генерала не нужно; достаточно председателя колхоза, директора пивзавода или владельца сети фитнес-клубов. А для чего тогда, спрашивается, делить Россию, откалывать от нее всё новые куски? А для того, чтобы Россия более не беспокоила соседей – и, в частности, чтобы развязать руки Польше, чтобы ничто не мешало второй попытке ее возвышения.
Но с этой точки зрения активная поддержка белорусских революционеров украинскими товарищами выглядит недальновидной. Ведь если Польша расправит крылья по итогам белорусских дел, то следующим логичным проектом для неё была бы работа на включение в свою орбиту Украины или, если кусок окажется слишком велик, её западной части. На этом направлении поляков могло бы остановить только то, что Россия при таком разделе получила бы больше – хотя беспомощность Кремля в отношениях с ближайшими соседями и здесь давала бы Польше какой-то шанс.
Впрочем, если Россия возьмёт себя в руки и перейдёт от вялого реагирования к активному формированию пространства вокруг себя, тогда Польша, разумеется, забудет мечты о былом величии и останется рядовым, ничем не выделяющимся членом европейской семьи.
