России не по пути со странами победившей педерастии
Думается, убеждённый и сознательный патриот и националист должен держаться в стороне от любой идеализации своей страны и своего народа, должен стремиться к предельно объективному и несентиментальному взгляду на них. Наша пристрастность к предмету должна служить залогом точности наших диагнозов и назначений, как у врача, взявшегося за диагностику и лечение особо близкого ему пациента.
Взглянув через такой незамутнённый поэтическими туманностями окуляр, мы должны для начала честно признать следующее. Россия — конечно же часть Европы, живущая европейскими идеями, парадигмами и ритмами. Далее, Россия — переферийная часть Европы, часть, которую европейские идеи и ритмы настигают с опозданием и в изрядно трансформированном виде, однако с абсолютной неизбежностью. Всё, чем мы жили на протяжении последнего тысячелетия с лишком в области религиозной, мировоззренческой, технологической, государствоустроительной, художественной — всё заимствовано с запада. Начиная с Петра и затем с развитием информационно-хозяйственного обмена скорость заимствования возрастала. Иногда взятое у них настолько своеобразно и причудливо нами переосмыслялось нами, что приобретало бесспорную самоценность, как, например, русская литература XIX века. Иногда копирование и подражательство приобретало анекдотические и фантасмагорические формы, когда, например, русская аристократия на протяжении 200 лет говорила на французском языке. А уж про нашу постыдную позднесоветскую охоту за «фирменными» джинсами и пластинками и вспоминать не хочется, до того унизительны все эти картинки из непрошедшего прошлого. Фильмы, музыка, одежда… Мы уже столетиями с вожделением пялимся и хватаемся за всё импортное.
Итак, Россия — последний вагон европейского поезда, последним проходящий по траектории европейского движения и неминуемо повторяющий все его вехи и этапы, не в силах вырваться из власти рельсов, неуклонно влекущих нас на запад. Столь же неизбежным образом последний вагон заносит на поворотах и бросает из стороны в сторону намного сильнее первых. Особенно этот эффект проявляется с нарастанием движения, то есть в последнее столетие. Именно нас угораздило сильнее и драматичнее прочих занестись в марксизм, в модернизационный сталинский деспотизм, в разрушительный неолиберальный рынок…
Потому удручённо прозреваем мы сейчас фатально грядущие этапы нашего русского = пост-европейского пути. Видим гей-парады, идущие через пару десятков лет по нашим улицам, видим захвативший наши школы воинствующий детский секс-просвет, «вам нужно выбрать один из 7 гендеров, дети, не торопитесь», child-free, «браки» содомитов и распад традиционной семьи, легитимацию зоофилии, победивший по западному образцу матриархат, видим бесчинства феминисток и ювенальной юстиции, передачу детей, изъятых у нормальных семей, парам гомосеков,развенчание всех и всяческих сакральностей кроме холокоста, впоследствии, уже понятно — узаконенный инцест и легитимацию педофилии.
Мы едем по этим рельсам, и мы приедем именно туда, куда они ведут. Головные вагоны уже дошли до станций Содом и Гоморра, а наш где-то на подходе. Таким образом в силу этого опоздания сегодня у России — миг морального триумфа перед Западом: на фоне очевидных отвратительных метастаз, завершающих процесс шпенглеровского заката, наша запоздавшая культура выглядит здоровее и привлекательнее: в нашей церкви пока не венчают содомитов в отличие от англиканской, наши женщины пока ещё похожи на женщин в отличие от немок, наши гомосеки пока ещё не стали легально правящей силой в отличие от скандинавских и т.д. Мы присутствуем при том историческом этапе, когда отсталость и архаичность означают относительное нравственное здоровье и норму.
Что же нам остаётся? Остаётся воспользоваться немногочисленными преимуществами арьергардного вагона.
На наиболее крутых поворотах путей нам из хвоста видно голову поезда. И вот нынче, выглядывая из окна, мы ясно видим, что путь кончился, и локомотив летит в разверстую пропасть, как когда-то улетала, например, Римская империя. Пропасть имеет нравственное, демографическое, культурное, онтологическое и прочие измерения. В этой пропасти окончательно канут в лету все ценности, идеи, культурные достижения Европы вместе с их носителями в лице белых народов. Вполне очевидно, что похоронной командой, утилизирующей обломки белого состава и растаскивающей попутно гайки на грузила выступят немногословные чёрные исламские парни. Можно на досуге пообсуждать, куда денутся востроглазые машинисты, успеют ли спрыгнуть сами, направляя поезд под откос, но это отдельная тема.
И вот вопрос, встающий ребром перед нами, пассажирами последнего вагона: а нельзя ли как-то отцепиться?!.. Не даёт ли нам история последний шанс выбрать, наконец, свою вне-европейскую, а собственную русскую судьбу?.. Которая может стать для нас единственно спасительной.
Уникальность момента в том, что русский вагон в отличие от предшествующих ещё не выехал на предсмертную финишную прямую, с которой нет возврата, а находится на действительно резком повороте, и с этого поворота будущие мили просматриваются действительно во всей красе. И среди пассажиров сложился на редкость удачный консенсус касательно открывшегося зрелища. Сегодня почти все в России, от Путина до последнего маргинала с окраин — спасибо тебе, русская дворовая гоп-культура! - не желают подступающей гомо-революции со всеми её вышеперечисленными атрибутами. Власть пока держится и не даёт провести первые гей-парады, и население её в этом поддерживает. Поколение толерастических метро-сексуалов ещё не взращено машинистами в нужном числе. Это значит — пора, и срочно! Пора решительно разъединять сцепления с европейским составом — сейчас или никогда!..
На практике это означает формирование новой вне- и даже антиевропейской идентичности. Не «развитые» и «цивилизованные», а педерастические страны, страны победившей педерастии. Конечно, встанет вопрос о не только отрицательной, но и о позитивной идейной программе. Её надо обсуждать. В любом случае ею не сможет стать безнадёжно разложившееся христианство с нулевым мобилизационным потенциалом. Вероятно, выбирать придётся между исламом и собственно русским национализмом. В первом случае мы пристегнём наш вагон к чужому составу опять же в качестве последнего или одного из последних. Во втором случае это будет свой локомотив и свой путь, но возникают серьёзные сомнения, хватит ли топкам собственного угля пассионарности…
Бесспорно одно: русский национализм должен решительно и срочно завязать с европоцентризмом. Последний и сам по себе самоубийственен для России и русских, как мы показали, и крайне невыгодно выглядит в имиджевом плане, поскольку любой агитатор за европейские ценности нынче просится на картинку с гей-парадом. Наконец, в нынешней жёсткой ситуации геополитического противостояния с НАТО решительный идеологический разрыв русского национализма с Европой в значительной мере снимает напряжение в его отношениях с российской властью. Таким образом всяческие лозунги «русского национального государства европейского типа» надо снять с повестки дня. Поздно играть в эти подпорченные дурно пахнущие игрушки. Новые русские национальные лозунги будем рождать наново.
Роман ЮШКОВ,
Михаил КАТРИЧ
Пермь
