Становятся известны все новые подробности программы приватизации крупных белорусских предприятий. Вокруг списка этих заводов и потенциальных инвесторов ходит множество слухов. На деле же подробная информация вовне из органов власти Беларуси практически не вышла. СМИ обсуждаются в основном случайные выбросы или обрывки слухов. Да и сами проекты так быстро меняются, что информация о них успевает устареть за неделю. Ситуация чем-то напоминает революцию. Можно уверенно предполагать общее направление течения событий, но сами эпизоды общего потока предсказать почти нельзя.
Вместе с тем, параметры неизбежной быстрой приватизации в Беларуси озвучены открыто и официально. Нет никакой нужды искать инсайт. Это, кстати, специфика Беларуси — на деле никаких тайн тут нет. Надо просто всерьез и внимательно воспринимать все, что говорится на официальном уровне.
«Третья пятилетка»
Программа приватизации является часть нескольких основных установок А.Лукашенко правительству и заявленных еще весною 2006 года перед выборами планов развития экономики «Третью пятилетку». Эффективная белорусская госмашина раскачана реализовывать именно их. Основные задачи пятилетки в экономике: перенести центр внимания на развитие среднего и малого бизнеса. Считается, что крупные предприятия в целом работают на максимуме своих возможностей, их надо модернизировать в плановом порядке, искать им инвесторов и инвестиции. Но в общем из них «выжато» почти все, что возможно. Теперь основной источник экономического роста должен сместиться в сферу среднего и малого бизнеса. Особенно в малых городах и деревнях и особенно — оказание услуг. Здесь действует обычная логика перехода к постиндустриальности — сектор услуг должен поглотить что-то около 70% рабочей силы по мере технической модернизации крупных предприятий, которые неизбежно будут сокращать количество занятых в промышленном производстве.
По крупным предприятиям пятилетка требует прежде всего развить товаро-проводящие сети на рынках, где они присутствуют, вне Беларуси. Белорусские производители обычно поставляют свои товары крупными оптовыми партиями и теряют на посредниках процентов 30 прибыли. На создание своих ТПС отведено два года. Это очень сложная и непривычная задача. Фактически — это социальная революция для Беларуси — надо создать свой коммерческий класс, способный в регионах своего присутствия используя все возможные средства реализовать крупные партии белорусских товаров. Но такова задача пятилетки.
Развитие же самого производства на промышленных предприятиях предписано осуществлять прежде всего за счет технической модернизации. Пятилетка имеет и свой соответствующий бюрократический слоган — «пятилетка инноваций».
Темпы экономического Беларуси должны сохранится примерно прежними — 10-14% промышленный рост в год (в 2005 г. — около 17%, в 2006 г. — вероятно, окажется около 14%) и рост ВВП где-то 6-8% в год (сейчас около 10%). Особенность этой программы — предполагается опираться в основном на внутренние инвестиции. Сейчас около 60% дохода крупных предприятий уходит на технологическую модернизацию.
Толчок модернизации «войною»
Новогодняя нефте-газовая война с Россией завершилась почти полным уничтожением экономического союза России и Беларуси. Эта война еще не закончена и не меньше года будет тянуться переход на новые условия экономических взаимоотношений Беларуси и России. Потому пока в точности непонятно, каковы будут реальные потери для Беларуси от изменившихся цен на российские углеводороды и насколько они будут компенсированы ростом транзитных платежей и другими «сборами», которые сейчас вводятся Беларусью. Может быть, в итоге вообще особых потерь не будет. Но пока руководство РБ оценивает свои потери в 3–5 млрд. долларов в 2007 году. Это заметные средства для РБ. Фактически это и есть значительная часть инвестиций, которые Беларусь предполагала бросить на технологическую модернизацию крупного производства.
По итогам января дефицит торговли товарами РБ составил свыше 300 млн. долларов. Если эта тенденция сохранится (что вряд ли), к концу года дефицит внешней торговли товарами составит около 4 млрд. у.е. Предположим 1-2 млрд. будут компенсирован услугами. Все равно проблема — налицо. И она действительно находится где-то в рамках 3-5 млрд., которых Беларуси сейчас для запланированного динамичного развития будет не хватать. Надо или полностью менять свою пятилетнюю программу, раза в 2 уменьшая запланированные темпы роста приближаясь к украинскому уровню. Или искать быстрый выход за счет внешних ресурсов. Одновременно РБ нуждается в быстрых инвестициях в энергосбережение, строительство собственной АЭС, переориентацию на получение части углеводородов не из России.
Лукашенко сделал выбор: потребовал от правительства сохранить намеченные темпы роста, никакого пересмотра пятилетнего плана нет. А по итогам 2007 года иметь профицит внешней торговли в 500 млн. долларов. Это можно достичь, наращивая внешний долг, сейчас его почти нет. И привлекая внешние инвестиции. Внешние инвестиции в таких масштабах можно привлечь только участием в приватизации крупных предприятий РБ. То есть примерный объем средств, которые Беларусь рассчитывает привлечь в 2007 году посредством приватизации может составлять, порядка 3 млрд. долларов. Примерно столько РБ должна привлекать и в последующие несколько лет. Также уже прозвучала примерная оценка доли внешних инвестиций в технологическую модернизацию предприятий — около 10%. Вероятно, эти цифры достижимы.
Специфика белорусской промышленности — в том, что ее костяк — это 192 валообразующих предприятия. Рыночная стоимость каждого из них обычно выше 300 млн. долларов. Некоторые оцениваются в 1-5 миллиардов долларов. Темпы роста экономики РБ высоки. Политическая стабильность — уже никем не подвергается сомнению. В соседних странах Восточной Европы идет инвестиционный бум, который не может не захватывать и Беларусь. 2–3 млрд. долларов в год за счет приватизации — может стать реальностью.
Особенности белорусской приватизации
В белорусской приватизации ясно все, кроме конкретных инвесторов по конкретным проектам. Обычно по этим проектам существует очередь инвесторов и именно эта информация эффективно скрывается.
Известны основные крупные кредитные линии, на которые сейчас рассчитывает РБ: около 1 млрд. долларов из Германии и Австрии, св. 1 млрд. долларов — из Китая, 1,5 млн. долларов — из России стабилизационного кредита (это, правда, правильнее назвать внешним долгом), 300–400 млн. — из арабских стран региона Персидского залива, видимо, примерно столько — из Ирана. В ближайшее время обозначатся новые кредитные и инвестиционные потоки.
То есть проблем с поиском инвестиций в принципе особых нет. Есть проблема с их освоением. Китай еще год назад предложил Беларуси 1–2 млрд. в год инвестиций в хай-тэк, но белорусский директорат опасается иметь дела с китайцами, зная их хватку. Белорусские предприятия обычно предпочитали искать средства для инвестиций внутри страны. Теперь приходится меняться. И именно это — абсолютно в прямом смысле революционная задача для Беларуси. Все надо делать одновременно: привлекать инокультурных инвесторов, параллельно с развитием среднего и малого бизнеса, энергетической переориентацией, технологической модернизацией, собственными сетями вне РБ, предотвращать коррупционные и клановые «тенденции», неизбежные во время приватизации…
Парадоксально для либералов, но ускорение и так быстрых экономических реформ в Беларуси сейчас влечет за собою усиление роли белорусского государства в обществе, а не ослабление. По каждому крупному инвестиционному проекту идет комбинация, напоминающая по своему накалу схватку между Беларусью и Газпромом за Белтрансгаз. Все инвесторы сначала предлагают низкую цену, все хотят сбросить социальную сферу с предприятия, все хотели бы полного господства на предприятии.
По белорусскому законодательству приватизация должна проводиться только точечно, без чековых аукционов. За государством остается «золотая акция», инвестор не может стать полным хозяином предприятия. При необходимости государство полностью берет управление предприятием на себя. Его инвестпакет должен укладываться в имеющуюся госпрограмму — должна вестись технологическая модернизация предприятия, сохраняться социальная сфера — детские садики, санатории, спорт секции… Цена предприятия может быть только рыночной. По балансовой стоимости предприятия не приватизируются.
Таким образом, понятно, какие задачи будет решать белорусское государство в ходе приватизации: инвестор должен предлагать инвестиции в технологии, товаро-проводящие сети, в энергосбережение, переориентацию на новые рынки сбыта и сырья вне России. Все в рамках «пятилетнего плана».
Либералы часто говорят, что на таких условиях инвестиции не пойдут. Посмотрим, конечно, по итогам года, но пока создается впечатление, что идут инвестиции. Еще как идут. Прямо рвутся в нефтехимическую промышленность, в стройиндустрию, сферу услуг.
Пока без России
В большинстве случаев при выборе инвестора играет значение политический фактор.
Нынешняя установка на привлечение внешних инвестиций первый раз прозвучала в 2003 году. Тогда едва ли ни все валообразующие предприятия Беларуси было предложено приватизировать прежде всего российскому капиталу. Предполагалось, что таким образом в рамках Союзного государства появится мощный промышленный костяк. Тогда Конституционный акт Союзного государства всего лишь открыл бы возможности для более мощного кредитования этих российско-белорусских консорциумов за счет союзных программ. А союзные программы, разумеется, финансировались бы за счет нефте-газодолларов, получаемых Россией при низких ценах на транзит через РБ. Белорусское государство по сути превращалось при таком повороте в политическую форму защиты интересов этих консорциумов от лоббистов сырьевых отраслей, а также жуликов и криминала. А российский Стабфонд становился меньше за счет привлечения части ныне аккумулированных в нем средств в перерабатывающие отрасли.
Именно тогда, буквально одновременно с этой программой прозвучали слова про «мухи и котлеты», а потом вспыхнул конфликт по поводу Белтрансгаза, оцененного Газпромом в 600 млн. долларов, пошли предложения войти в состав России «семью субъектами», начался пересмотр принципов Союзного государства как союза равноправных стран, прошли газовые блокады РБ… В общем, та программа приватизации в Беларуси была отложена. Полученные доходы от нефтехимической промышленности позволили перекачивать ресурсы из нефтехимии в технологическую модернизацию других отраслей.
В 2003 году Россия выбрала чуть ли классически меркантилистский путь развития. Сырьевой характер российской экономики за эти годы, как известно, усилился. Вряд ли стоит ожидать изменения политики РФ относительно союза с Беларусью уже только по этой причине. Ведь возврат к тесному союзу — это возврат именно к ситуации 2003 года, к перекачке нефте-газодолларов в белорусско-российские перерабатывающие корпорации, политически защищенные институтами Союзного государства и белорусского государства.
Нынешняя приватизация в Беларуси будет проходить в условиях, когда Россия больше не является приоритетным выбором в качестве внешнего инвестора. При прочих равных, скорее всего, политические предпочтения получат нероссийские инвесторы. И так будет длиться не меньше года, до окончания российских предвыборных компаний. После выборов 2008 года станет ясно, что достанется от союза РБ и РФ новому руководству России и каковы будут политические отношения с ним. В принципе, ничего катастрофичного для двусторонних отношений. Точка невозврата за год пройдена не будет и возврат к тесному союзу через год будет возможен. Но уже, конечно, на менее благоприятных для РФ условиях, чем это возможно сейчас или было возможно в 2003 году.
Например, если…
Скорее всего, за год станет ясна новая роль Мозырского нефте-перерабатывающего завода. Сегодня 42% этого предприятия так или иначе принадлежит российским собственникам. Но известны переговорные идеи по развитию этого завода с Украиной. Как максимум предполагается поставку через Украину на этот заводу по реконструированной трубе Броды-Мозырь нефти из региона Каспия. Продукты переработки будут поставляться в основном в северную Украину. Украина под такую программу может получить в какой-то форме собственность в этом НПЗ, а объемы возможных поставок нефти могут примерно сравняться с мощностью этого завода. Если эта очень перспективная схема с участием еще и Азербайджана, например, заработает, то вряд ли будет возможен возврат в Мозырь российских нефтяников и даже просто сохранение ими там позиций.
Примерно такова же коллизия со вторым белорусским НПЗ — Новополоцким. Переориентация этого завода на получение нефти через Литву может повлечь за собою усиление в составе акционеров, например, той польской корпорации, которая недавно завладела Мажейкяйским НПЗ в Литве. Она столкнулась с прекращением поставок в Мажейкяй после того нефти из России. У нее есть опыт работы с морскими поставками. Ее вообще тяжело обойти...
Наконец, подключение Беларуси через Мозырь к нефтепроводу Одесса-Броды задействует польское направление и на юге, этот нефтепровод надо будет продлевать в Польшу до Плоцка, как и предполагалось. Возникает возможность большой комбинации с участием Польши вокруг обоих белорусских НПЗ и всей остальной нефтехимии, за которую всей восточной Европе, наверняка, будет иметь смысл хотя бы немного нормализовать отношения с Беларусью. А если за поляками встанут деньги немцев или американцев, или придут напрямую, это тоже обсуждается? Или деньги французов, которым в таком случае точно отдадут столь лоббируемый ими сегодня подряд на строительство АЭС в Беларуси?
Это все и многое другое сейчас в процессе обсуждений и, скорее всего, что-то да удастся. В любом случае, белорусская приватизационная программа без России даже за год может заметно изменить политический расклад в восточной Европе.
Видимо, в этом и есть ее основной стратегический смысл.
