Однако иллюзиям, при всей приятности некоторых из них, свойственно разбиваться о суровый и равнодушный реал. Думаю, планы (в том числе и наступательные) нужно строить не на основе со стороны наблюдаемого восстания «Спартака». Всё-таки это «восстание» именно болельщиков, а не русских вообще. Русских убивают много и часто, в Москве тоже убивали, но по этим поводам ничего подобного не случалось, и говорить об «историческом шансе» для русских националистов рано.
Давайте посмотрим на ситуацию сверху, чтобы видна была не только Манежная площадь и не только Москва. А главное – не только пар, выпущенный на Манежной, но и механизм, который этот пар производит и распределяет.
1.Кто вышел «гадить» (это словцо не должно быть забыто!) на Манежную? Молодые москвичи-славяне, обеспокоенные собственной безопасностью в связи с разгулом кавказского населения Москвы и предательством правоохранительных органов. Пойдёт ли эта категория граждан в более полном, чем на Манежной, объёме крушить кремлёвский режим? Даже не важно, под каким именно лозунгом – «Русские вперёд» или «Спартак-чемпион» – пойдёт?
Я уверен, что нет. У москвича нет серьёзных экономических причин свергать действующий режим. У москвича есть работа, с которой он вполне сносно кормится, есть жильё (по крайней мере, пока есть), любимая футбольная команда и прочие прибамбасы, составляющие его материальный и духовный мир.
Да, некоторые неудобства создают кавказцы и прочие понаехавшие. Когда неудобства становятся видимыми и ощутимыми, они пугают и даже возмущают. Но стоит вернуть убийцу в камеру (хотя бы для имитации следствия), устранить раздражающий момент, который нарушает иллюзию «болееменееблагополучия», как эта иллюзия восстановится. Идти крушить кремль будет незачем. Тем более, что само сокрушение существующего режима будет ещё большим нарушением той же самой, дорогой сердцу иллюзии. Да и пар уже частично выпущен, давление в котле в пределах нормы.
2. Есть ли дело болельщикам «Спартака», да и основной массе других категорий славянского населения Москвы, до остальной России? Не пафосно, не эстетски («это наша Родина», «как упоительны в России вечера»), а в чисто бытовом, где-то даже шкурном смысле? Предъявит ли москвич претензии кремлёвским за то, что они ограбили, опустошили эту самую Родину и уже откровенно раздают её иноплеменным народам?
Не предъявит. Потому, что «кремлёвские» в непрямой (а нередко и в прямой) форме с простым москвичом делятся награбленным. Пусть не поровну, в размере крох с барского стола, пусть временно и заставляя за это терпеть «некоторые неудобства». Но иллюзия, что так будет всегда и так должно быть, убедительнее всяких трезвых и неприятных расчетов. Я это пишу не в укор москвичам, сейчас важнее разобраться в том, что есть. Если уровень «неудобств» не превысит критической отметки, после которой все эти подачки становятся бессмысленными, ни до каких замкадовских мухосрансков среднестатистическому москвичу дела не будет.
3. Может ли русский теоретический национализм опереться на провинциальных русских?
С одной стороны, у них нет мотива не крушить оккупационный режим – с ними, если не считать некоторые уютно устроенные категории бюджетников, режим не делится. Более того, создаёт условия для их грабежа как в свою пользу, так и в пользу уютноустроенных своих слуг. То есть пару у провинциала гораздо больше, чем у москвича.
Но провинциальный русский ещё менее, чем московский фанат, способен оказать поддержку русскому национализму, в победе которого он как бы кровно, шкурно, эстетически и даже пафосно заинтересован. У среднестатистического провинциала славянской национальности нет физической возможности это сделать. Тот же свежепамятный Зеленокумск – яркая иллюстрация беспомощности провинциала. Чем там дело кончилось (а оно кончилось – вне всякого сомнения)? «Как бы казаки» договорились помогать фактически предавшей их милиции патрулировать свой город. Это как если бы фанаты «Спартака» в ответ на освобождение убийц и охаживание себя омоновским дубиналом стали делать за ОМОНовцев неприбыльную, но обязательную омоновскую работу, взяли на себя самую неблагодарную часть их служебных обязанностей.
Могло ли быть в провинции по-другому? Мог ли какой-нибудь зеленокумский казак Вася возмутиться («А может, вам ещё и полы в милиции помыть?»), послать милицейских генералов с полковниками и продолжать требовать законности и справедливости? Теоретически мог. Но на следующий же день, будь Вася хоть самодельным атаманом со всем положенным набором значков на сшитом за собственные сбережения мундире, он был бы уволен с основной работы (не важно, частная фирма или государственная), на него было бы заведено уголовное дело. Претерпел бы Вася и другие убытки – скажем, обнаружилась бы задолженность за электричество, за газ, если он есть, за негаз, если его нет, за землю, на которой стоит Васина хата, за воду которую пьют его дети, и за воздух, которым они дышат. И судебные приставы (вполне славянского, кстати, происхождения) были бы непреклонны, выгоняя за долги Васю с семьёй на мороз в одних лампасах. У приставов ведь тоже есть дети, и кушать им надо уже сегодня, а не тогда, когда, наконец, русские националисты-теоретики придут к власти. И самое подлое, что Васе в нос ткнули бы кучку бумаг с законами и печатями – он же добивался законности, не так ли? Поскольку среднетатистический вася не столько теоретик, сколько практик, он скорее без всякой зарплаты пойдёт дежурить по ночам вместо сидящих на зарплатах и прочих доходах ментов, чем подвергнет себя и семью очевидному политическому и бытовому самоубийству.
Рядовой провинциал иллюзиями не особо избалован, но именно потому, что он трезвее смотрит на жизнь, опереться на него в настоящее время нельзя. Всё, что происходит на манежных площадях, вызывает у него живейший интерес и даже трепетание где-то в глубине души робкой надежды, но никаких практических шагов он не предпримет, если не будет уверен, что его семья хоть как-то прокормится до светлой победы русского национализма.
Всю эту кучу слов можно было бы заменить одной фразой: у русского национализма нет экономической базы. И не надо сравнивать себя с большевиками, захватившими власть в 1917-м – у тех экономическая база как раз была, они до того десятилетиями за счёт неё жили и создавали базу политическую.
Так разве нет русских предпринимателей, людей обеспеченных, способных помочь васе материально, а уж он бы в долгу не остался? Есть. Есть «люди с деньгами». Кто-то получил их от «системы», а есть и такие, которые заработали деньги своей головой. Но и они не свободны от собственных иллюзий. Многие из них искренне надеются, что смогут договориться с «людьми с деньгами» других национальностей, что у них и у их детей те не отнимут деньги, должности и бизнес, когда власть и милиция станет сплошь кавказской, а вместо среднестатистического васи на просторах бывшей России будет преобладать среднестатистический мамед. Когда у человека всё хорошо, ему не хочется даже думать о том, что может стать плохо. Из суеверных соображений – не накликать бы.
Да и практические соображения, основанные на том же «с сильным не борись, с богатым не судись», не позволяют просто так, ради возможной в будущем победы, помочь васе. Или хотя бы не платить дань мамеду, повышая его экономический потенциал, направленный на захват традиционно васиной территории. Фактически русские «люди с деньгами» в эрэфии такие же рабы. Только что с деньгами.
С другой стороны, русские националисты-теоретики как-то обходят эту немногочисленную прослойку стороной. Расчёт, если я правильно понимаю, всё больше на народный бунт, на природный инстинкт сохранения вида, которым по сути и является и русский, и любой другой национализм. Словом, на стихию. Как будто у русских националистов-теоретиков уже есть способ этой стихией управлять.
Ну что ж, когда-то пролетарский писатель Максим Горький тоже ждал бури, призывал её, выдавал населению штормовые предупреждения. Однако разве получилась та буря, которой он жаждал? Или он хотя бы в малой степени ею управлял? Отнюдь. Получилось нечто противоположное ожиданиям большинства оппозиционно настроенных граждан. И только через годы, под давлением материальных проблем писатель Горький смирился с фактом и сделал вид, что буря та самая. Даже поучаствовал в разрушениях, причиняемых России. Боюсь, что подобная участь ожидает и русских националистов-теоретиков, охотно впадающих в преждевременные иллюзии.
Я верю в души прекрасные порывы, в бескорыстие русских националистов-теоретиков, ибо и сам причисляю себя к русским националистам, и моя душа порывается что-то такое сделать, видя то, что творят с моим народом. Но я понимаю, что без материальной базы ничего путного у нас не выйдет. Даже если начнётся – с участием националистов или без – кончится совсем не так, как хотелось бы.
Скинуться по сто рублей самим тут не получится. Поэтому надо, на мой взгляд, действовать в двух направлениях. Во-первых, объединять все способные к совместным действиям националистические движения. Многие из них существуют, как мне кажется, чисто на бумаге или в сети, иные могут оказаться под контролем или влиянием сил, действующих далеко не в интересах русских. Но и с ними нужно общаться, нужно их слушать и слышать, договариваться, приглашать к совместной работе, а не «выяснять, кто кошернее», как совершенно справедливо заметил один из авторов АПН. То, что каждый второй из лидеров грезит царским троном (и собой на нём), истинного националиста не должно останавливать, это момент не принципиальный, когда речь идёт о выживании русских и сохранении России.
Во-вторых, и это, может быть, более существенно, нужно адресовать свои публицистические призывы именно русским людям с деньгами. Пока они не понимают, что без русских вась – бесталанных в смысле предпринимательства, время от времени употребляющих крепкие спиртные напитки, позволивших себя загнать в самую крайнюю степень унижения, бесправия и материальной нужды, обладающих кучей других отрицательных качеств (таких, например, как нежелание работать за ту зарплату, которую принято платить в РФ) – без этих полностью отрицательных вась у положительных во всех отношениях «русских с деньгами» нет будущего. И ели некоторые считают, что их и так доят все, кому не лень – и свои, и чужие, так это ещё не доят. Фактически они никому не нужны, кроме вот этих нищих и ни на что не способных вась, «фошыстов», и никто другой не встанет на их защиту, если что. Бизнесменам нужно помочь понять, какая опасность нависла над Россией, и не столько над васей, который за те же деньги может работать на кого угодно, сколько над самим русским бизнесом. Надо смотреть правде в глаза: уже не за горами время, когда делиться будет мало, придётся отдать чьим-то племянникам. И только потому, что ты русский. Это время наступит ровно тогда, когда среднестатистический вася окажется в меньшинстве и ничем помочь не сможет. То, что миллионы сегодняшних пацанов не хотят служить в армии, не видят в этом никакого смысла, только первый, но очень красноречивый звоночек.
Примирить и объединить русских с деньгами и без денег для общей цели – хотя бы временно, пока не минует угроза полного уничтожения, сейчас гораздо важнее, чем даже выгнать из Москвы всех до единого кавказцев или, скажем, добиться применения к ним закона в той же мере, что и к славянам.
Речь не идёт об обращениях типа «дяденька, дайте денег на борьбу, а то транспарант «Россия для русских» не на что купить». Если русские националисты-теоретики найдут способ привлечь к себе внимание этой прослойки русских, нужно объяснить им, что, допустим, штаны для ребёнка как бы казака Васи из далёкого и почти нереального мухосранска – тоже помощь. Если Вася почувствует такую поддержку – не разово, а постоянно – как, например, кавказцы чувствуют поддержку своих диаспор, процесс восстановления России, вставания её с колен (какой лозунг испортили, гады!), пойдёт действительно в правильном направлении.
А Васе можно и нужно параллельно объяснять, что это не товарищи Путин, Медведев и Зюганов ему помогают. Причём, если за деньги на транспарант, русский бизнесмен будет репрессирован сразу же, как об этом узнает «государство» (если узнает), то за повышение зарплаты на своём предприятии, чтобы Васе хватало на жизнь, никто его не накажет. Более того – когда победа русского национализма всё-таки наступит, ему это зачтётся. На крайность (всё-таки ситуация развивается и сама по себе), случись стихийный бунт, вася с вилами, заколов пару ОМОНовцев, не побежит поднимать на них бизнесмена, который платил ему за труд справедливо. Разумеется, формы помощи русских с деньгами русским без денег могут быть самые разные, вплоть даже до прибыльных для самого русского бизнесмена, а не только чистая радихриста благотворительность, хотя кому-то, может быть, нужна и она. На то у бизнесмена и голова, чтобы думать.
Пока же, мне кажется, важно понять наиболее рациональное направление теоретической работы (поскольку русские националисты у нас, как правило, теоретики) и, не в обиду будь сказано, агитации и пропаганды. Главное, постараться избавиться от иллюзий. Хотя они и свойственны любому, а особенно русскому, человеку.
