Не секрет, что в войне на Донбассе на стороне Украины участвуют граждане многих государств. В основном речь идёт о людях ультраправых убеждений, или просто об идейных ненавистниках России. В украинских «добробатах» собрался полноценный правый интернационал, разбавленный, к тому же, экстремистами из мусульманских регионов. Отдельно стоит отметить добровольцев из Белоруссии – региона исторической России, основная масса населения которого даже сейчас, после двадцати пяти лет независимости, по основным языковым, психологическим и поведенческим параметрам сходна с русскими из российской средней полосы до стадии неразличения.
Белоруссия является официальным союзником России, имеет с ней открытую границу и входит с в Союзное государство – надгосударственную структуру, изначально созданную для осуществления максимально тесной российско-белорусской интеграции. Подавляющее большинство белорусов говорит и думает по-русски. Благодаря отдельным российским патриотическим деятелям в своё время широкое распространение получила характеристика Белоруссии как «большей России, чем сама Россия». Тем не менее, как это принято в постсоветских странах, последние годы существования независимого белорусского государства ознаменовались ростом русофобии среди политизированной части населения, чему официальные власти как минимум не препятствовали. С начала крымских событий и последовавшей за ними войне на Донбассе эти настроения получили возможность проявить себя в самой полной мере.
Белорусы оказались вовлечены в украинское противостояние фактически с момента его зарождения осенью 2013 года. Одним из первых убитых на киевском «майдане» стал гражданин Белоруссии Михаил Жизневский, застреленный одним из «неизвестных снайперов». Жизневский уехал из родного Гомеля ещё в 2005 году – просто «ушёл из дома», был объявлен в розыск как пропавший, и о том, что он уже давно живёт на Украине, где успел вступить в УНА-УНСО, стало известно лишь несколько лет назад. О Жизневском также известно, что большинству новых украинских знакомых он представлялся чужим именем и о своём прошлом старался не распространяться.
С началом вооружённого противостояния на Донбассе множество белорусских добровольцев оказалось по обе стороны линии фронта. Точное число воюющих в Новороссии белорусов назвать трудно, в том числе и потому, что они часто предпочитают не афишировать своё присутствие в зоне конфликта из-за опасения репрессий со стороны белорусских властей. Александр Лукашенко высказал своё отношение к вопросу вполне однозначно, потребовав от правоохранителей карать всех граждан Белоруссии, участвовавших в войне на Донбассе вне зависимости от занимаемой ими стороны. Весной этого года МВД Белоруссии сообщило о возбуждении 135 уголовных дел против «белорусских боевиков, которые воевали на Украине, а сейчас возвращаются домой».
При этом оценки численности своих соотечественников, принимающих участие в конфликте, со стороны самих воюющих белорусов рознятся: кто-то говорит о десятках, кто-то утверждает, что их чуть ли не больше тысячи. Одно можно сказать однозначно – если белорусы, сражающиеся за ЛДНР, стараются лишний раз не привлекать к себе внимания, то их соотечественники, воюющие за Украину, ведут себя в медийном плане куда более раскованно. Это объясняется в том числе и тем, что многие из них уже имели у себя на родине опыт общественно-политической деятельности.
К примеру, белорусский участник украинского добробата «ОУН» Василий Парфенков – бывший политзаключённый, отбывавший срок за участие в беспорядках, последовавших в Минске в день президентских выборов 2010 года. Боевик «Правого сектора» Эдуард Лобов является сопредседателем белорусской националистической организации «Молодой фронт», которая едва ли не с первых дней войны старалась организовать отправку добровольцев из Белоруссии в ряды «АТО». Ещё один белорусский «правосек», погибший в 2015 году Александр («Алесь») Черкашин, тоже был хорошо известен в местной оппозиционной тусовке – в частности, весьма странными уличными перфомансами. «Он вышел к Брестскому облисполкому в одежде пророка с «окровавленными» руками, в цепях. Вот как сегодня стоит передо мной такая картина. Он призывал людей покаяться за грехи, а власть предупреждал за злые действия против людей», - вспоминает белорусский политик-оппозиционер Павел Северинец. Боец разведки «Азова» Сергей Коротких («Малюта») – бывший член белорусского РНЕ, а впоследствии соратник известного российского шоумена Максима Марцинкевича (Тесака).
Но самым ярким персонажем из всех белорусских сторонников Украины, является, несомненно, уроженец Бреста Даниил Ляшук, также известный как «Даниял аль-Такбир». За свою не слишком длинную жизнь Ляшук успел побывать футбольным хулиганом, неонацистом-язычником, антифашистом, рэпером, а впоследствии он принял ислам, объявил «джихад России» и отправился воевать против неё на Донбассе в составе роты «Торнадо». Данное добровольческое подразделение прославилось зверствами, перед которыми бледнели даже деяния других добробатов, никогда не отличавшихся особым гуманизмом. Вымогательства, пытки, убийства, гомосексуальные изнасилования – всего этого оказалось достаточно для того, чтобы «Торнадо» попало под пресс украинского правосудия, обычно крайне лояльного к «героям АТО» и склонного прощать им практически любые прегрешения (стоит, правда, отметить, что по слухам «Торнадо» начали преследовать вовсе не за жестокость, а за попытки влезть в местные бизнес-схемы, связанные с торговлей углём). В зале суда Ляшук произносил зажигательные речи и утверждал, что на Донбассе он мстит русским за разрушения, учинённые ими в Чечне.
Так или иначе, со стороны белорусских сторонников Новороссии никто даже близко не обладает подобной медийной известностью (единственное потенциальное исключение – воевавшая в Славянске снайпер Наталья Красовская, о которой, впрочем, давно ничего не слышно), и из-за этого складывается впечатление, что большинство белорусов на Донбассе воюет именно за Украину, что явно не так. Ко всему прочему очевидно, что белорусские добровольцы, сражающиеся за Новороссию, в отличие от своих визави, не выпячивают свою «белорусскость», считая себя, скорее, обычными русскими людьми, родившимися и выросшими в Белоруссии – неотъемлемой части Русского мира. Журналисты, в частности, замечали, что многие белорусы, состоящие в подразделениях ЛДНР, носят шевроны в виде российского (а не белорусского) флага, в то время, как их противники из «АТО» всегда используют стандартную белорусскую националистическую символику – бело-красно-белый флаг и герб «Погоня».
О сравнительной малочисленности белорусов, воюющих за Украину, косвенно свидетельствует и то, что в зоне «АТО» так и не было создано отдельных белорусских подразделений – хотя такие попытки предпринимались. «Тактическая группа «Беларусь»», которую так любят вспоминать оппозиционные минские журналисты, действует не обособлено, а в составе «Правого сектора», и её реальная численность не известна – более того, кроме собственно белорусов в ней служат граждане Украины и РФ. «Отряд «Погоня»», создававшийся под эгидой «Молодого фронта», фактически функционировал в качестве обычного лагеря для подготовки боевиков, располагавшегося на украинской территории. При этом, как уже говорилось выше, для белорусских сторонников Новороссии таких проблем не существует в принципе – они не особенно заботятся о собственной белорусской идентичности и поэтому не стремятся объединяться по признаку происхождения.
Что касается мотивации, то из описания наиболее медийно известных белорусских боевиков всё становится более-менее ясно: все они - сторонники радикального национализма, готовые положить жизнь за борьбу с Русским миром. Один из самых распространённых мотивов, регулярно озвучиваемый в раздаваемых ими интервью – стремление остановить Россию на Украине, чтобы она не захватила Белоруссию, так как, по мнению белорусских радикалов, в Кремле только об этом и мечтают. «Я не за свободу Украины воевать ехал, а за свободу Белоруссии, - заявил в интервью, опубликованном на сайте организации «Молодой фронт», боевик «Правого сектора» Эдуард Лобов. - Ведь если Орда не получит по зубам здесь, в Донбассе, она пойдет дальше - и Белоруссия, я абсолютно убежден, будет проглочена, как и Крым, за пару суток». При этом бросается в глаза, что большинство этих персонажей носит стандартные русские фамилии, говорит и думает по-русски. Более того, ещё относительно недавно основная масса белорусских ультраправых и фанатов стояла в целом на общерусских позициях. Однако впоследствии ситуация изменилась. «Белорусский национализм как выражение протеста против государства стал среди футбольных фанатов трендом, новой модой, — цитирует источник в среде белорусских ультрас журналист Владислав Мальцев. — Символы сопротивления сегодня — "мова", которую они не знают, и "белорусская латинка", на которой они никогда не будут писать, герб — вышиванка, но главное — это слепая ненависть ко всему русскому и к Российскому государству»[i]. Справедливости ради стоит отметить, что нечто подобное произошло и в России.
Отдельный вопрос – отношение к участникам боевых действий со стороны белорусского государства. Александр Лукашенко, с одной стороны, очень дорожит связями с киевским режимом, оказывая ему политическую и даже военную поддержку (речь идёт о помощи в ремонте боевой техники, разработке совместных образцов вооружения, поставке дизельного топлива и грузовиков МАЗ для нужд АТО, и т.д.). С другой стороны, его серьёзно пугает перспектива возвращения в Белоруссию носителей радикальных взглядов (вне зависимости от их сути), имеющих, к тому же, боевой опыт. Белорусские правоохранители неоднократно грозили участникам войны за Донбассе статьёй за наёмничество. Это, кстати, очень нравилось местной русофобской оппозиции: по их мнению, те, кто воюет за Украину, не могут считаться наёмниками, так как подразделения, в которых они состоят, имеют статус официальных структур украинского Минобороны и МВД - в отличие от армии Новороссии. Действительно, официальных обвинений в наёмничестве белорусам до сих пор не предъявлялось – что, впрочем, не оградило их от преследований. Так, арестованный осенью 2015 года в Минске боевик «Правого сектора» Тарас Аватаров, пытавшийся провезти в своих вещах гранату, был осуждён на пять лет тюрьмы за «незаконные действия в отношении оружия и боеприпасов», а также за «контрабанду оружия и взрывчатых веществ». Задержанный в Витебске член «Азова» Станислав Гончаров был обвинён в хулиганстве – ему припомнили нападение на местных антифашистов, произошедшее ещё в 2013 году. Большинство белорусских боевиков «АТО», глядя на всё это, не особо рвётся на родину, и многие из них уже получили украинские паспорта.
Обе стороны предсказуемо обвиняют белорусские власти в том, что они преследуют исключительно их единомышленников, закрывая глаза на действия противоположной стороны. Справедливости ради стоит отметить, что на данный момент отсутствуют сведения о конкретных уголовных делах, заведённых на белорусских сторонников Новороссии – их, несомненно, задерживали, но заканчивалось ли это предъявлением обвинения, сказать сложно. С другой стороны, глава «Молодого фронта» Дмитрий Дашкевич публично и не скрываясь проводил акции по сбору средств для воюющих за Украину белорусских боевиков, и никаких мер воздействия в отношении него также не последовало. Местная оппозиция открыто героизирует боевиков, и сколько-нибудь внятной реакции у властей это не вызывает.
По всей видимости, факт «наёмничества», то есть участия в боевых действиях за денежное вознаграждения, доказать непросто. Однако у белорусских правоохранителей на этот случай недавно появился вполне действенный рецепт. Весной этого года белорусское законодательство пополнилось целым рядом «антиэкстремистских» поправок в лучших российских традициях – то есть когда экстремизмом объявляется буквально всё, вызывающее идиосинкразию у представителей власти, и при этом определение самого понятия «экстремизм» является максимально расплывчатым и допускающим самые смелые трактовки[ii]. В частности, в поправках отдельной присутствуют нормы, направленные на «предотвращение участия белорусских граждан во внутренних конфликтах за рубежом». Глава МВД Белоруссии Игорь Шуневич уже заявил, что данные поправки существенно облегчили жизнь правоохранителям, и анонсировал появление новых уголовных дел на их основе. По всей видимости, особенно если учитывать тяжёлую ситуацию в экономике, в ближайшее время «антиэкстремистская» машина заработает в Белоруссии на полную катушку.
Война в Новороссии далека от завершения. Тем не менее, отдельные итоги можно подводить уже сейчас. Полное отсутствие России в гуманитарной, культурной и медийной сфере Белоруссии, с которой она официально состоит в политическом союзе, закономерно приводит к принятию местной политизированной молодёжью откровенно антирусской идентичности по украинскому образцу. И носители русских имён, фамилий и генов не просто её принимают – они готовы за неё убивать. Очень скоро представители этой возрастной категории будут составлять большинство в белорусской власти. И тогда мы услышим очередное «никогда мы не будем братьями». А вслед за этим заговорят пулемёты.
