Многозначительный тон предложений Кофи Аннана по реформированию структур ООН говорит не только об усилившемся давлении неоконсерватиных ястребов второй администрации Буша на верхушку ООН. Стало очевидно, что американцы переходят от игнорирования к конструированию международного права. Международное влияние России в такой ситуации может не столько ослабнуть, сколько резко поменять свое качество.
Стоит заметить, что доклад генсека ООН Кофи Аннана "В условиях большей свободы" появился в условиях беспрецедентного давления на руководство организации. Занятие американскими неоконсерваторами Джоном Болтоном и Полом Вулфовицем постов в ООН и Мировом банке практически совпало по времени с продолжающейся перетряской высшего управленческого звена ООН. К моменту наступления новой республиканской администрации на руководство ООН, своих постов уже лишились Фред Экхард, официальный представитель генерального секретаря ООН, влиятельная помощница генсека Элизабет Линденмайер и верховный комиссар ООН по делам беженцев Рууд Любберс, которого внезапно обвинила в сексуальных домогательствах одна из сотрудниц секретариата. Самого Кофи Аннана едва не отправила в отставку комиссия Пола Волкера, обвиняя генсека в крупных махинациях в рамках осуществления программы "Нефть в обмен на продовольствие". Все эти события происходили на фоне целого вала скандалов, связанных с неудовлетворительной работой представителей ООН в Африке за последнее время, допустивших геноцид в Руанде и устроивших массовые изнасилования несовершеннолетних в Конго, Либерии и в Сьерра-Леоне. Становится ясно, что с несговорчивыми международными чиновниками вашингтонская администрация считаться больше не намерена, особенно в тех вопросах, которые сегодня особенно остро требуют поворота американской политики в проектное поле международной легитимности.
Не случайно, что неоконсервативные нотки в докладе Аннана, который еще недавно отказывал в своей поддержке звездно-полосатым унилатериалистам в вопросе по Ираку, проявились именно сейчас, когда до сентябрьского саммита в Нью-Йорке "Миллениум плюс пять", посвященного 60-летию ООН, осталось всего полгода. В сентябре во многом будет решаться, по какому именно пути пойдет процесс реформирования ООН: по сценарию американских неоконсервативных ястребов, умеренных республиканцев или интернациональных либералов. Интересно, что в среде умеренного крыла неоконсерваторов (Фрэнсис Фукуяма, Ричард Чейни) уже возникают мысли о целесообразности возвращения внимания США к сфере международного права и институтам ООН, к которым предыдущая республиканская администрация относилась более, чем прохладно. Все чаще неоконсерваторы стараются дистанцироваться от "ультра-ястребиного" идеологического крыла, интересы которого, несмотря на все ловушки иракской кампании, догматически отстаивают такие мыслители, как Чарльз Крютхаммер и Билл Кристол. В итоге новая республиканская администрация оказалась на выжженном поле отсутствия внятных и хорошо продуманных международных проектов, которые без лишнего давления устраивали бы всех идейных союзников и лишали бы либеральных недоброхотов возможности использовать авторитет международных институтов вразрез с интересами республиканцев.
Вместо того, чтобы сегодня возмущаться доминированием "недемократических режимов" в ООН, чиновники бушевской администрации могли с самого начала работать над созданием проамериканских международных институтов, чем традиционно занимались их предшественники в "интересные времена". В свое время именно такими институтами стали НАТО, Бреттон-Вудские соглашения, ВТО и ряд других международных организаций. Но сегодня возможность для строительства альтернативных международных проектов, основанных на общих для западного мира нормах и ценностях, серьезно ограничена. Острые проблемы с дефицитом американского бюджета и ассигнования на Ирак не дают пространства второй администрации Буша для широкомасштабного маневра по реализации проекта "альтернативного" ООН, ядром которого в свое время вполне мог стать гибрид Сообщества Демократий, основанного в дни администрации Клинтона, НАТО и клуба ядерных держав. США вынуждены "повернуться" лицом к ООН.
Идея Аннана по созданию Совета по правам человека, членство в котором будет ограничено для таких стран, как Сирия, Ливия или Судан, более привлекательна для США и хорошо ложится в основу будущей проамериканской Антитеррористической конвенции. Это позволит избежать американцам гротескной ситуации, наподобие той, которая сложилась в 2003 году, когда представителям США в ООН пришлось довольно долго уговаривать временных членов Совбеза — Гвинею, Камерун и Анголу — поддержать новую резолюцию СБ по Ираку, так как по уставу Организации Объединенных Наций без их слова этот вопрос не мог быть решен. То же самое можно сказать и о более жестких определениях террористической деятельности, подлежащей немедленной реакции со стороны международных сил. С другой стороны, становится непонятно, как отнесется к будущей Антитеррористической конвенции арабский мир и некоторые члены Евросоюза.
О том, что не только американцы сегодня заинтересованы в реформе ООН, говорит сама форма предлагаемого проекта Кофи Ананна, который представляет собой пока чисто экспериментальный набор идей. Все более слышны недовольные голоса либерально настроенных реформаторов по обе стороны Атлантики, недовольных рутинной работой структур ООН, которые в конфликтных регионах действуют недостаточно скоординировано. Процесс расширения состава Совбеза ООН не особенно устраивает новую республиканскую администрацию, в недрах которой с большим трудом воспринимаются мысли о предоставлении постоянных мест в Совбезе странам, известным своим прохладным отношением к политике американских гуманитарных интервенций (Германии, Индии и Южной Африке). С другой стороны, Германия и Япония все настойчивее требуют предоставления членства в Совбезе ООН, объясняя это тем, что после Соединенных Штатов они являются основными финансовыми донорами этой организации (напомним, что четверть общих средств, отпускаемых на содержание ООН, приходится на долю США, которая больше вложений таких стран, как Франция, Россия, Германия, Китай и Канада вместе взятых, не считая расходов на финансирование миротворческих контингентов, за которые США платит около 30%). В условиях, когда Конгресс США уже инициировал законопроект по сокращению в 2005 году американских ассигнований для ООН на 10%, а в 2006 году — на 20%, намеки подобного "акционирования" со стороны младших доноров способны вызвать у Белого дома не просто раздражение, а опасение полной потери финансового контроля над крупнейшей международной организацией.
Эти опасения уже вылились в предложение конгрессмена США Фрэнка Вульфа, рекомендующего выделить полтора миллиона долларов на деятельность особой группы профессионалов, которая займется планированием глобальных реформ в ООН, проводимых под сенью авторитета основного идейного разработчика — компании Heritage Foundation. Так или иначе, второй республиканской администрации Буша придется смириться с мыслью, что ассигнования, отпускаемые на ООН, придется не только не уменьшить, но напротив, намного преумножить, если неоконсервативные ястребы не хотят, чтобы за возможность определять критерии соблюдения прав человека и международной безопасности заплатил Евросоюз. Видимо, дальнейшая эволюция институтов ООН пойдет по пути технократического компромисса между США, получающими исключительное право осуществлять силовую компоненту международного права, и странами, чья роль будет сведена к утилитарным функциям по обслуживанию резервов международной системы. Американцы, скорее всего, отдадут на откуп Европе и крупным региональным державам вопросы, связанные с реализацией и финансовым обеспечением несиловых гуманитарных акций. При этом стоит ожидать, что американское финансирование структур ООН станет более прагматичным и целевым, предполагающим поддержку не всей системы международной бюрократии, а только тех структур и долговременных проектов, которые имеют кардинальное значение для реализации американских интересов во всем мире. Такими патронируемыми площадками для США имеют все шансы стать Совет по правам человека и Комиссия по строительству мира (Peace-Building Commission).
Интересно, что такая ситуация, похоже, уже обретает реальные очертания, по крайней мере, в отношении России. В Вашингтоне многие недовольны тем, что Россия стала фактически единственной страной, положение демократии в которой "ухудшилось". От России за эти годы, выражаясь языком Ричарда Перла, США "так ничего и не получили взамен". Вряд ли Вашингтон радикально изменит свою политику по отношению к нам как к региональной державе, имеющей крайне ограниченное международное влияние. Однако американцы хорошо понимают значение утилитарно-технических функций России при осуществлении международного контроля в тех проблемных регионах, где их непосредственное влияние ограничено. Речь идет о восстановлении инфраструктуры в районах, где прошли стихийные бедствия, а также значении гуманитарного присутствия России в тех странах там, где реакция на присутствие американцев может быть непредсказуемой (часть пространства СНГ, страны Африки, Индонезия и т.д.). Примечательно, что при этом тенденция сворачивания непосредственного военного присутствия российских миротворцев на проблемных территориях в последнее время приобрела системный характер. Несмотря на заявление МИДа, что Россия будет уделять повышенное внимание странам африканского континента при проведении внешней политики, последний крупный контингент российских миротворцев за пределами СНГ, находившийся в Сьерра-Леоне, уже покинул территорию Африки. С другой стороны, по просьбе Кофи Аннана Россия направляет ограниченный штат военных инспекций в Судан, Кот-д-Ивуар и Конго. Одновременно продолжается давление на Россию по денонсированию прямого участия контингентов российских миротворцев в Абхазии и Приднестровской республике. Любопытно, что в опубликованном докладе "Итоги внешней политики России в 2004 году: ООН" МИД охарактеризовал эти проблемы как нежелание ООН компенсировать затраты Минобороны РФ на миротворческие цели. Становится все очевиднее, что в новой системе ООН Россию стараются мягко шантажировать, обрекая ее на путь "неприменения силы" и отводя ей роль активного участника глобальных гуманитарно-спасательных работ. С точки зрения западного общественного мнения идеальна международная роль России именно как "всемирного МЧС", чьи функции не должны выходить за рамки оговоренных гуманитарно-спасательных операций в строго обозначенных регионах. В отличие от "неудобных" военных миротворческих акций, России за такие операции, скорее всего, будут хорошо платить. Однако настоящей ценой может стать окончательная потеря будущего для своего цивилизационного проекта.
