Посмотрела в прямом эфире заслушивание директрисы Лувра, Лоранс де Кар, тщательно просеянными на прочность представителями специальной сенатской комиссии. Ни одного сюрприза, но есть важные замечания.
Лоранс де Кар (подноготную см. хотя бы в Википедии, за пределами которой она нигде не отличилась) была назначена на этот (один из ключевых в области национального наследия) пост лично Макроном, которому она, наконец, подала прошение об отставке, спустя двое суток, после знакового ограбления Лувра. Макрон, как и следовало ожидать, отставки не принял. Ему сейчас верные люди нужны, как никогда. Поэтому, он с ещё оставшимися сотоварищами заранее позаботился обеспечить тылы во всех возможных областях, на случай беспорядков, засадив и в Счётную палату, и в Конституционный суд, и в министерство культуры людей, повязанных с ним либо столь же непомерными амбициями, либо мрачным компроматом.
Здесь необходимо сделать небольшое, но веское отступление. Во французской практике чиновников высшего ранга можно "подать прошение об отставке" (présenter sa démission), а можно прямо лично, самовольно "отставиться" (démissionner) - уволиться, в коем случае, никакого разрешения вышестоящих не требуется и никакого риска оказаться безработным в природе не существует: вас, как чиновника, обязаны будут куда-нибудь, да пристроить. Иными словами, прошение об отставке обычно пафосно подают люди, рассчитывающие, что их "прошение" будет отклонено. Стыдно, но факт. А стыд, как известно, глаза не выест. Или выест, но не ваши, а тех, кто смотрит со стороны.
Вслед за нынешним министром культуры, растяжимой (как ботокс в носогубных складках), Рашидой Дати, заявившей накануне, что "вся система безопасности Лувра прекрасно сработала"(с) и только прибалдевшие журналисты-комплотисты осмеливаются это отрицать, - заново рождённая (номинированная, вследствие отклонённой президентом отставки) Лоранс де Кар, сегодня утром, на слушаниях в полупустом зале (ни дать, ни взять, пресс-конференция, после никому не интересного фильма, до отвала забитого либеральными ценностями), - начала свою многостраничную читку заготовленной за целых три дня речи с заявления о том, как имя её незаслуженно и злобно склонялось во всех эфирах, в попытках очернить её на самом деле белоснежную, как пальто репутацию. Её, и её соратницы, Dominique Buffin, которую она назначила шефом по безопасности музея и которая пострадала больше всех остальных. Соратница скромно молчала, с видом удручённой оскорблением добродетели.
Один этот факт неприятно задел всех старательно внимавших этой стандартной говорильне: настоящий трагизм и сопутствующий траги-комизм случившегося однозначно не предполагал, что начать оправдательный панегирик ответчиков подобает с личных претензий к комментаторам... Меня оговорили, а я хотела, как лучше и костьми легла, чтобы добиться нововведений, но меня не поняли, не оценили, помешали и вот вам результат.
Замена предыдущих витрин (см. Фото сверху), где раньше, до "улучшения" хранились украденные сокровища, которые невозможно было достать, поскольку, при малейшей опасности, они опускались и исчезали в сейфе снизу, - "была оправдана необходимой модернизацией приспособлений"(с). И если необходимая модернизация (см. фото справа) оказалась не эффективной, то это либо происки злопыхателей, либо сама жизнь, которая се ля ви.
По сути, директриса Лувра в точности воспроизводит линию поведения номинировавшего её на царство президента Макрона: мы, элита элит, из сил выбивались, стараясь исправить и улучшить всё, что делали до нас и если что-то пошло не так, то это происки судьбы, тёмных сил и завистников. А вы, смерды неблагодарные, ещё и смеете нас в чём-то обвинять, типун вам на языки и позор на головы.
"Стёкла витрин не были разбиты! Они были только треснуты, и грабители просунули туда руки..."(с) Это, сами понимаете, меняет и объясняет всё. Отметьте: они ведь это серьёзно.
Из всего (неоправданно объёмного и до оскомины шаблонного) панегирика директрисы, с массой тяжёлых цифр и деталей, можно вычленить только одно реальное свидетельство: что-то постоянно делалось, чтобы что-то переделать, но не факт, что к лучшему, зато, при обильном финансировании. Это и называется технократией: не факт, что новшество необходимо, но прогресс не рекомендуется тормозить, поэтому, нужно или нет, но мы это новшество вам забьём у-нутрь по самый не балуй, а вы глотайте и благодарите.
Факт о потрате 497.000 евро на обустройство новой столовой для дирекции и приближённых упомянут не был. Был завуалированный клишеобразными арабесками вопрос от одной из членов комиссии, послушно изображавшей "строгое расследование личной ответственности»: "Уверены ли вы, что все решённые вами траты были необходимы?" Ответчица подтвердила, что все траты были совершенно необходимы и на этом расследование закончилось.
Заново номинированная Макроном директриса Лувра рассказала, как не щадя себя на благо страны и искусства работает она сама и все её сотрудники, предложила установить комиссариат полиции прямо внутри музея (не шутка! даёшь каждому музею - по комиссариату! a каждому туристу - по милиционеру...) и заверила, что благодаря усилиям всех, кому следует, для сохранения национального наследия Франции прямо сейчас делается всё необходимое, невидимыми миру силами.
Впечатление жалкое и ужасающее одновременно. Всех этих людей может сбросить с насиженного только метеорит, инопланетный десант или, на худой конец, военная диктатура. Но не факт, что последняя сумеет оторвать от кормушки некоторых цепляющихся.
Им никто не указ, и никто не пример. Это самодостаточные, безоглядно уверенные в себе технократы. Устаревшие понятия чести или достоинства просто не входят в их лексикон. Как писали забытые классики, взывать к их совести - всё равно что искать пульс на протезе. Надо полагать, что директор British Museum, ушедший в отставку два года назад, немедленно после обнаружения колоссальной кражи в запасниках был последним из нынешних Могикан.
Оставшимся, ни закон, ни пророчества не писаны. Во всяком случае, их так учили и им так кажется.
