NEXTA — белорусская правда или польский рупор?

 

В самом начале марта главный оппозиционный телеграм-канал Белоруссии НЕХТА резко перестал обновляться. Это заметили не сразу. В конце концов, какой-то заслуживающей внимания протестной активности в этот период в республике всё равно не было. Писать, да так, чтобы было интересно, просто не о чем. Но проходил день, второй, третий — молчание становилось тягостным. А тут вдруг случилась публикация снимка экрана мобильного устройства с геолокацией, откуда следовало, что кто-то — очевидно, создатель канала Степан Путило — находится в этот момент прямо на польско-белорусской границе. А ведь Минск требовал от Варшавы выдать Путило ещё с осени 2020 года. Неужели, выдача произошла? В это невозможно поверить. Значит, выкрали? А скриншот с геолокацией был последним криком о помощи? «Спасите наши души, нет времени объяснять, вот координаты».


Кто-то решил, что случившееся ЧП было менее драматичным — со Степаном Путило всё в порядке, но в силу каких-то причин он потерял контроль над каналом. Например, из-за предательства коллег или кражи сим-карты. В этой связи вспоминается загадочная история, когда год назад замолчал популярный российский телеграм-канал «Футляр от виолончели», который специализировался на сливах компромата. Был канал — и вдруг замолчал. Вероломно и без объявления войны.


Некоторые предположили, что события последних дней — резкое затишье и затем картинка, которую можно трактовать по-разному аки пятна Роршаха, — это тактический приём по возвращению внимания и к телеграм-каналу, и к протестной активности как таковой. Всё возможно. Мартовские протесты в республике традиционно проходят 25 числа, когда отмечается День воли — дата провозглашения Белорусской народной республики в 1918 году под протекторатом оккупационной немецкой администрации. Националисты именно это событие считают началом новой белорусской государственности, а не ту линию, которая восходит к БССР. 


Разумеется, мы не будем спекулировать о том, что случилось — или чего не случилось — в начале марта 2021 года. Зри в корень — наставляет Козьма Прутков. Вот и мы с вами поговорим лучше о том, что же будет с Родиной и с нами. Иначе говоря — что такое НЕХТА как феномен? И в этом нам поможет российский журналист Олег Кашин. Точнее, его реплика относительно возможного закрытия этого телеграм-канала. Когда началось обсуждение перспективы обнуления проекта, Кашин выдал парадоксальный тезис: канал НЕХТА стал элементом польской мягкой силы в Белоруссии, однако его закрытие показало бы победу Лукашенко над белорусским обществом. Ещё раз: НЕХТА — это элемент мягкой силы Польши, направленной на Белоруссию, однако его закрытие — это не про Польшу, а про победу нынешних белорусских властей над гражданским обществом Белоруссии. Звучит чудно и, как сейчас принято говорить, асимметрично. Концы с концами не сходятся. Но, может, именно в этом — сермяжная правда? В конце концов, никто ведь не обещал, что в реальной жизни всё будет как в армии — параллельно и перпендикулярно. Мир-то, оказывается, цветной, а не коричневый и не чёрно-белый.


Итак, первая часть тезиса журналиста Кашина: НЕХТА как элемент мягкой силы Варшавы. Мы в последние годы часто употребляем это словосочетание — «мягкая сила». Давайте поймём, что оно означает. Эту концепцию в рамках исследования международных отношений разрабатывает американский политолог Джозеф Най-младший. Мягкая сила — это совокупность ненасильственных факторов влияния одного государства на другие, то есть такого влияния, при котором государство А добивается от государства В требуемого поведения, при этом не прибегая к насилию.


Гангстеру Аль Капоне приписывают фразу «добрым словом и пистолетом вы можете добиться большего, чем просто добрым словом». Доброе слово, в самом широком смысле этого слова (извините за каламбур), — это и есть мягкая сила государства.

Согласно Наю, мягкая сила — это когда другие государства уважают ваши ценности, следуют вашему примеру, хотят добиться вашего уровня процветания и открытости. Мягкая сила — это когда вы не заставляете других делать что-то, но другие сами, видя ваши успехи в разных сферах, хотят делать точно также. Иммануил Кант писал о вечном мире между самоуправляющимися республиками, Антонио Грамши писал о культурной гегемонии, сегодня Джозеф Най пишет о мягкой силе. По сути, здесь речь идёт о близких концепциях, но всё-таки не о синонимах.

Хотя мягкая сила тем и отличается от жёсткой, что она не про насилие, ваши вооружённые силы и достижения в сфере обороны также могут стать элементом привлекательности на международной арене, то есть элементом мягкой силы.


Вернёмся к тезису о том, что НЕХТА — элемент мягкой силы Польши. Насколько он справедлив? В самом содержании публикаций этого телеграм-канала, насколько можно судить, каких-то славословий в адрес Польши как таковой нет. «Эй, белорусы, давайте делать как Польше и будем вам счастье!» Такой контент отсутствует. Однако сам факт нахождения редакции НЕХТЫ в Варшаве, факт материально-технической поддержки, которую оказывает польское государство оппозиционному белорусскому ресурсу, — это более занимательная история. И здесь происходит как бы раздвоение. Для одних всё это, да ещё и предоставление Степану Путиле государственной охраны, однозначно говорит о том, что у канала нет и не может быть никакой собственной субъектности, а обслуживает он не недовольных властью Лукашенко белорусов, а недовольную политикой Лукашенко Польшу. Следовательно, НЕХТА либо постоянно врёт, либо так искажает информацию, чтобы она соответствовала гипотетическим видам Варшавы на Белоруссию. Такую точку зрения поддерживают, в частности, государственные медиа Республики Беларусь. Впрочем, и россияне им помогают.


Вы спросите: где же здесь мягкая сила, когда такая ситуация скорее ведёт к большему недовольству Польшей в белорусском обществе? Дело в том, что белорусское общество, как и общество любой другой страны, — оно разное. В этом обществе есть и те, кто сам факт поддержки официальной Варшавой оппозиционного белорусского телеграм-канала расценивает не как враждебный, но как дружественный шаг — но только не к действующему президенту или силовикам, а к молодым образованным горожанам, которые, собственно, и составляют основу протеста. И в этом контексте Польша, чьё руководство обвиняют в авторитарных тенденциях на уровне Европейского союза, для этой части белорусов, наоборот, становится примером поддержки именно демократического, антиавторитарного движения в Белоруссии. Хорошо там, где нас нет. Для брюссельского бюрократа Варшава — это что-то одно, а для минского оппозиционера — что-то другое. Мы ведь говорили о парадоксальности жизни. Вот это оно и есть.


Естественно, когда вы привечаете оппозиционеров из других стран, это улучшает ваш имидж в глазах протестных групп этих самых стран. С другой стороны, официальные власти здесь вас, напротив, начинают воспринимать как врагов, обвинять в инициировании протестов и даже подготовке переворотов. И вопрос встаёт уже другой: что вам важнее — отношение действующей власти или возможность выстраивания диалога с гражданским обществом, которое того и гляди само станет властью. Возможно, даже и в связи с выборами. Кстати, в России об этом тоже постепенно начинают задумываться. Летаем, значит растём.


А если не растём, то в любом случае переходим ко второму тезису журналиста Олега Кашина. Это тезис о том, что ликвидация телеграм-канала НЕХТА означает победу режима Лукашенко над белорусским обществом. Утверждение не менее спорное, чем первое. Здесь тоже есть развилка. Если вы считаете, что единственное значимое свойство канала НЕХТА — это его польскость, причём саму политическую польскость воспринимаете как что-то априори враждебное, тогда вы с этим тезисом Кашина не согласитесь. Победили НЕХТУ, значит, сломали планы, что строили польские паны. Впору устраивать День народного единства. С другой стороны, если вы воспринимаете НЕХТУ именно как информационный ресурс и площадку, объединяющую людей не по линии отношения к Польше, или России, или ЕС, или Союзному государству, но по принципу антагонизма к действующей власти, протеста против фальсификации выборов, политического застоя или милицейского насилия, то картина оказывается сложнее.


Не знаю, как вы, а лично я в своё время завёл телеграм преимущественно для того, чтобы следить за предвыборной, выборной и послевыборной протестной активностью в Республике Беларусь. Вы ведь помните, как в день выборов в Белоруссии внезапно отключили интернет, что, насколько можно судить, стало неожиданностью даже для официозных спикеров, которые как-то несколько растерянно прорывались в эфир и вещали о полной и окончательной победе кандидата номер один. При этом понятно, что начавшиеся тогда же массовые протесты были гораздо больше интересны, чем эти победные реляции. А где можно было найти трансляции протестов практически в реальном времени? Добро пожаловать на канал НЕХТА, там их было в достатке.


Технология, по которой канал вообще получал такое количество контента, причём в условии отключенного интернета, — вопрос отдельный, им занимаются специально обученные люди. Когда мы смотрим захватывающий триллер, нас интересует происходящее на экране или то, каким образом этот экран работает и как функционируют все эти пиксели? Или, может, нас волнует, пиратское это видео или нет? Если нас больше волнуют пиксели и авторские права, значит, фильм как раз слабый. А мы сейчас говорим о настоящем экшене — о массовых протестах, о живых людях и эмоциях, о политическом пробуждении. Это захватывает даже таких флегматиков, как мы с вами. Кстати, как вы назовёте человека, который скажет, что в политическом триллере главное — это пиксели и разрешение экрана? Мне кажется, такого человека нужно опасаться. Глядишь, вилкой ткнёт за обедом. Причём неясно, вас или самого себя.


Разумеется, общественная реальность множественна, в ней тьма тьмущая измерений — некоторые из них переходят друг в друга подобно ленте Мёбиуса, а некоторые существуют нераздельно и неслиянно. В теории, это понимают более-менее все. На практике же происходит постоянное уплощение, примитивизация социальной реальности. Когда речь идёт о публичном споре, примитивизация позиции оппонента — вполне распространённый приём. Покажите публике, что ваш оппонент нелеп, непоследователен, примитивен — и у вас появляется несколько дополнительных очков. Но это именно в том случае, если ваша цель — не познать реальность, а выиграть спор. Спор между шахматистами можно выиграть, ударив соперника шахматной коробкой по голове или кинув ему в лицо пригорошню шахматных фигурок. Это будет выглядеть весьма эффектно. Спор вы, может, так и выиграете, а вот шахматную партию — нет.


Создаётся ощущение, что многие из нас как-то путают реальность и стремление выиграть в споре. У иных спорщиков, особенно если работа такая, происходит то, то в психологии называется профессиональной деформацией. Слишком примитивизируя взгляды оппонента, скажем, на политическую динамику в Белоруссии, России, Украине, США или любой другой стране, некоторые из нас как-то постепенно начинают верить в то, что карикатура, которую они изобразили в пылу дискуссии, — это и не карикатура вовсе, а натуральная фотография. И даже больше — не просто фотография, а рентгеновский снимок, на котором реальность предстаёт пред нами в своей первозданной наготе, без всяких фиговых листочков.


Но нет, естественно. Карта — это не территория, а карикатурный рентгеновский снимок — это не реальность. Интересная штука происходит: самый последний дворник или грузчик оказывается гораздо более глубоким, многогранным и живым, чем те схемы, которые нам порой подсовывают. На этих схемах есть геополитические интересы России и США, есть количество ракет, самолётов и танков, есть даже цена за баррель нефти, а вот гражданского общества Белоруссии — не видно. Некоторые за деревьями не видят леса. Но здесь другая проблема — некоторые за воображаемым лесом геополитики не видят живых людей, которые чего-то хотят, что-то думают, чего-то требуют, о чём-то мечтают и, в конце концов, хотят получать информацию из разных источников — хотят получать ответы на свои многочисленные вопросы. Ответы в виде анекдотов, карикатур и теорий заговора — не принимаются.


Подводя итог, отметим, что контрпропаганда — это обычно более сложное дело, чем пропаганда. Особенно если пропаганда основывается преимущественно на фактах, а хорошая пропаганда именно на фактах и основывается. Вас бомбардируют информацией, преимущественно интересной и эмоционально насыщенной. А чем в это время занимается контрпропаганда? Она говорит, что ваш источник информации находится в Польше, как будто вы этого не знали. Контрпропаганда опровергает несколько ваших роликов, но у вас их сотни и сотни — о какой эффективности здесь может идти речь? Впрочем, это не наша с вами головная боль.


Политику телеграм-канала НЕХТА никак нельзя назвать дружественной в отношении Союзного государства. Это для тех, кто ещё не понял. Вместе с тем очевидно, что образ желательного общего будущего для Белоруссии и для России должен быть привлекательным, ярким и открытым — привлекательным для образованных активных горожан обеих стран, которые живут в информационном мире и привыкли к большей свободе, чем предыдущие поколения. Очевидно, Союзное государство должно развиваться в соответствии с этими запросами, а не против них. В противном случае в качестве «хабов свободы» будут и дальше фигурировать Польша или, скажем, Литва. Перспектива так себе. Но порой возникает нехорошее чувство, что наши скучные советские чиновники вот ровно этого и добиваются. Лично я — категорически против!

 

Материал недели
Главные темы
Рейтинги
  • Самое читаемое
  • Все за сегодня
АПН в соцсетях
  • Вконтакте
  • Facebook
  • Twitter