В последние несколько дней в противостоянии между грузинскими властями и оппозицией начинают появляться тенденции, которые в случае их развития могут самым серьезным образом изменить ситуацию в Грузии. Хороши они или плохи пусть судят те, кто относит себя к какой-то из сторон противостояния. Для меня они в любом случае хороши, так как начинают переводить ситуацию в какое-то более-менее логичное, понимаемое русло. Все, что происходило в этом направлении раньше оставляло чувство если и не легкого абсурда, то, уж в любом случае — прочного непонимания. Шаги оппозиции выглядели непонятными и нелогичными, постепенно приходило ощущение того, что действия лидеров антиправительственного движения идут вразрез с заявленными ими целями, а сами цели просто по определению не могут быть достигнуты с помощью использующихся методов. Некое состояние раздвоения — когда подходишь к зеркалу и вместо своего лица видишь чью-то небритую и незнакомую рожу.
В связи с этим, я бы хотел задать несколько вопросов лидерам грузинской оппозиции. Это вопросы на которые я не могу ответить сам и вопросы, которые, смею надеяться, волнуют не только меня, но и многих, многих других. Я понимаю, что у оппозиционеров сейчас много забот, но пропаганда своей позиции как раз и должна быть одной из них.
Для грузинской аудитории я опубликовал эти вопросы в политическом журнале Сaucasia Еxperts, росийскую же аудиторию я хочу ознакомить с ними со станиц сайта АПН.
Исходя из формальной логики, из заявлений оппозиции и из того как разворачивались акции протеста можно было сделать только два вывода — либо то, что её лидеры планировали свои действия в расчете на то, что Саакашвили уйдет сам и добровольно, либо то, что за всеми действиями и словесами оппозиционных лидеров в действительности стоят совсем другие цели потому, что те, что заявлены ТАКИМИ методами не достигаются. О том, что Михаил Саакашвили должен оставить свой пост говорилось много, часто и жадно. Примеров тому множество, озвучу лишь один из них, просто первый, пришедший на ум — это слова президента новоявленной Ассоциации народов Грузии, бывшего придворного бизнесмена Гочи Дзасохова: «Если у него (М.Саакашвили — А.Е.) осталось хоть какое-то самоуважение и уважение к грузинскому народу, он должен уйти».
Если расчет был именно на это, то следует признать все действия оппозиции правильными. Именно так и надо было действовать. Можно ли было рассчитывать на то, что Саакашвили уйдет сам? Можно. Причем, как минимум в трех случаях:
1. Если бы Михаил Саакашвили был тонким, ранимым и совестливым человеком, с очень сложной и легко уязвимой психикой — этаким меланхоличным, постоянно грустящим Пьеро в белом балахоне из сказки А. Толстого «Золотой ключик или приключения Буратино».
2. Если бы США поставили крест на личности Михаила Саакашвили и твердо, однозначно и активно поддержали оппозицию.
3. Если бы акции протеста были бы в несколько раз активнее и, не побоюсь этого слова, агрессивнее.
Рассчитывать на всё это теоретически было можно. Но! Но тут есть одна маленькая проблема — ни один из этих случаев не относится к Грузии.
Конечно, Михаил Николозович не является человеком с тонкой душевной консистенцией. Не видеть и не знать этого невозможно и тем более это относится к людям, которые, как Бадри Бицадзе, могут сказать про себя: «Я с детства знаю негодяя Михаила Саакашвили. Меня не арестовать, а расстрелять надо за то, что стоял все это время рядом с ним.» Михаил Саакашвили — не Пьеро. Напротив, он человек, который безусловно, абсолютно безусловно доказал свою способность захватить власть и держаться за нее чего бы это ему не стоило — свержения правительства, подтасовки результатов выборов, разгона граждан с помощью армии и полиции и даже развязывания полномасштабной войны. После всем известных событий недавних лет вряд ли у кого-то остались сомнения, что решительность и настойчивость этого человека граничат с безумием. Полагаться на то, что его можно свалить воззваниями к совести, по-грузински громкими и эмоциональными требованиями об отставке, выдачей на-гора очередного стопицоттысячного последнего ультиматума крайне идеалистично и безответственно. Сложно представить что люди, все те тысячи людей на улицах Тбилиси, могут довериться кому-то, кто искренне, но авантюристично считает Михаила Саакашвили новым грузинским Пьеро.
То, что оппозиция надеялась на поддержку США понятно. Влияние Америки на расстановку фигур на грузинской политической шахматной доске — огромно. Наличие только этого момента, говорящего в пользу оппозиционеров, даже при всех остальных факторах, свидетельствующих против них, могло бы означать победу. Да, невозможно себе представить президента США, приказывающего Саакашвили уйти, но арсенал средств, которыми обладает американская администрация в отношении продавливания своего решения в Грузии — поистине огромен. Поэтому, не подлежит сомнению, что если бы Вашингтонский обком решил списать грузинского президента со счетов и твердо сделать ставку на нынешнюю оппозицию, то у Саакашвили не было бы ни единого шанса удержать власть. По крайней мере о понимании этого оппозиционеры говорили не раз и не два. Вот, например, высказывание представителя оппозиции в Европе Левана Пирвели: «Приход Обамы к власти означает уход Саакашвили. Он порядком надоел американцам, просто при Буше или Маккейне они не смогли бы его поменять, потому что это выглядело бы как уступка России — и Америка потеряла бы свое лицо. При Обаме они могут заменить Саакашвили на другого политика с более мягкой риторикой по отношению к России.» О том, что лидеры движения против Саакашвили пытались претворить эти ожидания в жизнь можно не упоминать — зачем тогда были осуществлены все эти многочисленные вояжи в США Нино Бурджанадзе и некоторых других лиц, все эти встречи оппозиции с представителями американской администрации на территории Грузии, все эти многочисленные воззвания к Западу? Достаточно долгое время мне лично казалось, что решение на «слив» обанкротившегося президента получено, американский туз лежит у оппозиции в рукаве, и теперь нужно только лишь вывести народ на улицы и достать этот козырь. Но время шло, карта не доставалась и сейчас уже абсолютно понятно, что её не существует, по крайней мере в том виде, который бы позволил немедленно сбросить Михаила Саакашвили.
Третьим вариантом развития событий могло быть то, что при принятии решения на вывод людей на улицы и рассчитывая, что именно это заставит президента подать в отставку, оппозиция полагала, что её поддержит гораздо больше людей. То есть, думали, что выйдет столько народу, что Саакашвили ужаснется, а в реальности вышло меньше. Эта возможность более интересна, чем 2 предыдущих. Во-первых, она дает нам некую многовариантность и во-вторых выводит на анализ того, что сама оппозиция делала для того, чтобы получить необходимое количество людей.
Говоря о многовариантности, следует вернуться к ощущению легкого абсурда, не оставлявшее меня долгое время, когда я пытался анализировать шаги оппозиции. В борьбе против ненавистного ей президента оппозиция продемонстрировала новый для Грузии, да и вообще нечасто употребляющийся в мировой практике метод насильственного свержения власти ни разу ненасильственным путем. Как говорится — и замуж сходить, и в девках остаться! Речь идет о неоднократных заявлениях оппозиционных лидеров о том, что они будут действовать исключительно мирным, законным образом и не прибегнут к насилию. Желание лидеров оппозиции соблюсти политическую невинность и свергнуть власть, продолжая оставаться в поле мирных действий и рамках законов, стоящих на страже этой самой власти, конечно похвально и происходи все это где-нибудь в Индии, да во времена Махатмы Ганди — цены бы этому желанию не было! Но Грузия — это не Индия, а Михаил Саакашвили — не Махатма Ганди — великий гуманист, проповедующий принцип ненасилия!
В таких условиях, исключительно мирные, ненасильственные действия, связанные только с уличными шествиями, митингами и выставлением по городу клеток никоим образом не могут привести с свержению Михаила Саакашвили! С другой же стороны — уже то, что сейчас делает оппозиция — блокирование автомагистралей, железнодорожных вокзалов и административных зданий — это уже выход за рамки законности и, следовательно, уже нарушение обещаний, данных народу перед началом акций! Это та математическая задача, которая при существующих переменных не может привести к искомому результату. И политические призывы тут не помогут — это чистая математика! Ну поставьте себя на место Саакашвили. Все эти воззвания к совести и заламывания рук на площади ему глубоко до лампочки — он не Пьеро, лицензии на его отстрел американцы оппозиции не дали, сами оппозиционеры ему сильно не мешают, ну митингуют себе там где-то, выступают... Да пусть выступают! Ему-то зачем уходить? Что ему лично угрожает?
В этом отношении действия оппозиции предстают совершенно в другом свете — становится понятно, что данная тактика не только не позволит достичь заявленных целей, но вместо того в уже в среднем периоде она приведет к поражению самой оппозиции. В истории есть немного примеров когда значительное количество людей митинговало бы в течении долгих месяцев. По сути, в этом проявляется вся абсурдность грузинской ситуации. Складывается ощущение, что оппозиция тщательно проанализировала существующий богатый опыт антиправительственных выступлений и стала применять его..... с точностью до наоборот! По какой-то лично мне непонятной причине она отказалась от использования успешных способов свержения власти, доказавших свою реализуемость и взяла на вооружение провальные, но внешне броские методы, позволяющие эффектно выглядеть её лидерам.
В ходе большинства успешно закончившихся попыток свержения власти противники этой власти не «тупо» стояли на улицах, а так или иначе, как минимум, стремились парализовать действия этой самой власти, введя её в состояние административного вакуума, когда её указания по той или иной причине не исполняются, а как максимум пытались перехватить власть путем захвата ключевых пунктов государственного управления. Вспомните известный ленинский план восстания, который ставил сам успех восстания в зависимость от быстрого захвата важнейших пунктов столицы: телефона, телеграфа, вокзалов, мостов и правительственных учреждений. Из современных примеров можно упомянуть свержение в 2005г. киргизского президента Оскара Акаева — тогда оппозиция захватила аэропорт, мэрию, здания милиции и УВД и Акаев ушел только тогда, когда почувствовал, что потерял контроль над столицей, считавшейся его оплотом. И наоборот — примеров того как немалое количество оппозиционного настроенного народа стояло бы на улицах и площадях месяцами, взывая к совести правителей и это бы успешно заканчивалось практически не наблюдается. Уже в средне-длинном периоде это приводит к уменьшению количества сторонников оппозиции и озлоблению обычных граждан, вынужденных терпеть все неудобства протестного движения и, как следствие, к неминуемому разгону оппозиционеров.
Последние заявления Н. Бурджанадзе, некоторых других лидеров, несколько изменившаяся в последнее время тактика действий оппозиционных масс, по крайней мере, восстанавливают какую-то базовую, элементарную логику в этом вопросе, как говорят американцы — «back to normal». Но по некоторым другим моментам действия оппозиции продолжают оставаться необъяснимыми. К этому, в частности, относится то, что оппозиция начала активные действия и вывела людей на улицы, не обеспечив себе максимально возможную поддержку противников нынешнего режима. То есть, лидеры оппозиции приняли решение на вывод людей на улицу, не сделав самое основное из того, что они просто по логике вещей должны были сделать, чтобы получить поддержку граждан Грузии и иметь на улицах то количество людей, которое действительно могло бы ужаснуть даже такого прожженного прагматика как М. Саакашвили. Это все-равно как если бы военачальник решал идти в наступление не позаботившись о максимально возможной концентрации сил в нужном месте и в нужное время. Это как минимум безответственно.
В чем же заключается безответственность оппозиции? Главное — это то, что оппозиция называет виновного в ситуации, но не предлагает путей выхода из нее. Если мы возьмем два извечных русских вопроса — «Кто виноват?» и «Что делать?» — то увидим, что оппозиционные лидеры очень хорошо знают ответ на первый из них и совершенно не представляют себе ответ на второй. И в этом отношении оппозиция похожа на кандидата на выборах, который вообще не показывает народу свою политическую платформу. Победить такой кандидат может только на фоне слепой ненависти к его сопернику. Народу же нужно хоть что-то! В практическом плане это трансформируется в меньшее количество людей на улицах так как кто-то может быть и пошел бы против Саакашвили, но не знает к чему это все приведет и, образно говоря, класть свою голову за то, что ему непонятно не будет.
Во-вторых, безответственность оппозиции заключается в её разрозненности. То что она разрозненна было видно уже с самого начала несмотря на все ритуальные заверения в единстве. Главным признаком раздробленности являлось то, что основные игроки не смогли выдвинуть единого лидера, который бы потом стал президентом Грузии. Это может означать лишь одно — таким лидером каждый из них видит только себя и после свержения М. Саакашвили (если это произойдет) начнется такая грызня за власть, что мало не покажется никому и в первую очередь самому грузинскому народу. У меня нет сомнений, что оппозиция не осознает, что личные политические, президентские амбиции её лидеров и нежелание объединиться реально ставят под угрозу успех всего дела и ослабляют позиции тех людей, кто им доверился и вышел на улицы. Осознает. Но амбиции все равно выше! Как в этих условиях на улицу можно вывести максимальное количество противников существующего режима?
В-третьих, оппозиция, по крайней мере, её основные, наиболее популярные лидеры, не предлагает электорату ничего нового по сравнению с тем, что ему предлагает Михаил Саакашвили. Не предлагает и предложить не может. Потому, что она сама есть Михаил Саакашвили и похожа на него, как говорят юристы, «до степени смешения». Все известные люди, принимающие в ней участие так или иначе были активными членами команды грузинского президента, а некоторые еще совсем недавно разгоняли своих нынешних политических товарищей. Это библейские Савлы, превратившиеся в Павлов и из гонителей христиан, ставшие их сторонниками. Продолжая же сравнение с Пьеро, можно дать и другую цитату из книги о Золотом ключике: «Как бы мне её назвать? — раздумывал Карло. — Назову-ка я её Буратино. Я знал одно семейство — всех их звали Буратино: отец — Буратино, мать — Буратино, дети — тоже Буратино…» Правда, дальше у Алексея Толстого идет фраза, не подходящая к ситуации в Грузии: «Все они жили весело и беспечно…»
Несмотря на всю высокую риторику, идущую из уст оппозиционеров, курс, который они предлагают мало чем отличается от курса Саакашвили, а те красивые лозунги, которые они бросают в массы, типа «дружба с абхазами и осетинами» и «дружба с Россией» — это во многом популизм и во многом утопия. Популизм — потому, что ни один из оппозиционных лидеров не говорит КАК этого добиться и не предлагает плана выхода из ситуации. Утопия — потому, что многие из этих лозунгов в рамках нынешней грузинской политической парадигмы не достижимы изначально, по определению.
Оппозиция не в состоянии предложить альтернативную программу для Грузии и предлагает только альтернативную команду для осуществления той же самой программы. Этого мало для получения максимальной поддержки населения. Как правило, когда народ объединяется в своем противостоянии власти ему хочется нового курса, новых методов реализации этого курса, новых лиц и новых идей. Здесь же ему дают старый курс, старые идеи, старые лица и неизвестно какие методы достижения целей! В таких условиях если кто-то скажет, что оппозиция хорошо подготовилась к выступлению, я скажу, что — нет! Собрать максимально возможное количество людей ТАКИМИ методами невозможно. И это явные ошибки оппозиции, за которые она должна отвечать перед людьми, которые ей доверились и которых она вывела на улицу. Победить в таких условиях можно исключительно на фоне ненависти к нынешнему президенту и если Михаил Саакашвили все же подаст в отставку, то это будет не столько победой оппозиции, сколько поражением лично М. Саакашвили
Вообще же Грузия — уникальная страна! Если вся грузинская история последних 500 лет оставляет впечатление дежа-вю, то история последних 17 лет представляет дежа-вю в квадрате, ускоренное и сжатое по времени. За этот достаточно короткий период мы с вами были свидетелями того как неоднократно, с разницей в несколько лет один демократически избранный, призванный народом и всенародно поддерживаемый грузинский президент свергал другого такого же призванного народом и демократически избранного президента. Это было не раз и не два, это продолжается и сейчас. Дежа-вю. Другой такой страны не существует. При этом сам курс страны в основных чертах не меняется. Меняются лишь лица людей, которые берутся за его осуществление и традиционно оказываются неспособными его осуществить.
В связи с этим — мой первый вопрос оппозиции:
1. Может быть все-таки дело не в лицах? Может дело в курсе?
Далее. 2. На чем основывалось решение лидеров оппозиции вывести народ на улицы? Что должно было повергнуть Михаила Саакашвили на подачу в отставку?
3. Что выше для лидеров оппозиции — личные президентские амбиции либо успех всего дела и доверие людей, которые за ними пошли? Если ответ — второе, то почему тогда они не смогли выбрать единого лидера?
4. В чем отличие оппозиции от Михаила Саакашвили?
5. Есть ли у оппозиции понимание куда должна идти Грузия и как она должна туда идти?
Я буду благодарен представителям грузинской оппозиции, если получу ответы на свои вопросы. Если же не получу, то... все равно буду благодарен потому, что то дело, что они делают — пусть неуклюже, пусть в чем-то ошибочно и пусть где-то идеалистично. Но оно в состоянии, хотя бы теоретически, улучшить ситуацию в самой Грузии и исправить отношения с её соседями. На это хотя бы можно надеяться! С существующей же властью этого не будет никогда.
