В истории человечества очень часто архаика существовала за счёт получения ресурсов, защиты и многого другого у более инновационных и развитых структур. Сохранившееся от предыдущих эпох выполняет какую-либо узкую по сравнению с прежними эпохами функцию для «большого инновационного общества» и за счёт этого продолжать существовать. Функцией может быть и развлечение туристов, и военное дело и многое другое.
В современной постсоветской России жители Северного Кавказа во многом являются похожей архаичной (отчасти вторично архаизированной) группой, но очень многочисленной с более разнообразными функциями в сфере обслуживания интересов власть имущих. Кавказцы являются электоральным ресурсом российской власти, противовесом некоторым социальным структурам и этносам, которые актуальным власть в качестве регулятора отношения между ними. Так же некоторые сферы деятельности отдаются представителями власти жителям Северного Кавказа на аутсорсинг с целью быстрого получения прибыли при минимальных вложениях. Успехи кавказских спортсменов пытаются использовать для легитимизации подобного рода отношений, а так же для пропаганды успешности России и единства граждан страны. Выгоды от всех этих видов отношений распределяются весьма не равномерно и волюнтаристски, что служит поводом для разного рода конфликтов.
Причём из исторического опыта видно, что в случае радикального слома уклада жизни так или иначе законсервированная архаика переживает наиболее серьёзный кризис. Даже в случае архаизации жизни и особенно благодаря ему! (Спрос на специфические функции и услуги резко падает. Все начинают кормиться, как могут).
Поэтому вскоре Северный Кавказ могут ждать наиболее радикальные за последние полторы тысячи лет изменения. Конец нынешней России может стать и концом «исторического Кавказа».
Почему? Например, в северокавказском селе имеет место то же, что и в российском в целом: стремление получить быстрые деньги за кроткое время, слабая хозяйственная кооперация. Инновационность зачастую ещё меньше, чем в других российских регионах [1].
Знаменитая кавказская самоорганизация, несомненно, действует. Но в основном в сфере обеспечения безопасности, получения доступа к ресурсам вне своего социума, а также более выгодного для членов группы распределения местных ресурсов.
Одновременно современная кавказская самоорганизация ощущает зависимость от современной инфраструктуры: медицины, образования, транспорта и связи, промышленного производства. А всё это не может существовать на современном Кавказе без поддержки извне.
То же горное дагестанское село чрезвычайно материально зависимо от постмодернистского общественного уклада, живёт за счёт разнообразных заработков на стороне. А так же существует тяга к массовому избавлению от традиционной и/или просто местной социальной иерархии в целях обогащения и самореализации. Для чего необходимы «заработки на стороне» [2]. (Когда-то похожие неурядицы у древних славян стали одной из причин их грандиозных миграций и создания, например, Древней Руси…)
Показателен рассказ журналиста Бадмы Бюрчеева о старинном, религиозном и густонаселённом дагестанском селе Губден. В селе действуют разные виды самоорганизации: религиозная, самоорганизация в сфере безопасности и пр. И самоорганизации отнюдь не слабые. Однако ни она, ни группы сельчан - родственников не могут организовать в селе прибыльное местное хозяйство. Жители вынуждены зарабатывать автоперевозками и другими видами деятельности за пределами села. По этой причине местная самоорганизация не имеет средств для подержания работоспособной современной инфраструктуры ( водопровод, электросети) [3].
Нельзя забывать, что огромным для подспорьем, особенно для кавказских женщин, является фиктивная инвалидность и получаемые по ним пенсии. А так же различные льготы по тарифам ЖКХ, особенно в Чеченской Республике.
Любопытны рассказы очевидцев о жизни дагестанцев, переселившихся с гор на плоскость. По крайней мере, некоторые их группы утрачивают такие сложные, исторически для них характерные хозяйственные навыки, как земледелие, садоводство, строительство. Остался выпас скота и борьба – занятия и навыки, нужные при многократных переселениях в нестабильных социальных условиях. Схожим образом, до военного дела и скотоводства, упрощалось прежде весьма совершенное хозяйство античных германцев во время Великого переселения народов …
При том, что статус чабана – животновода на современном Северном Кавказе упал небывало низко. Жители региона предпочитают различные виды экономического и внеэкономического посредничества и присвоения.
Во всех республиках Северного Кавказа есть множество заброшенных (полностью или частично) горных селений. Бывшие жители и их потомки могут использовать их как ритуальные центры и места памяти, но уже не живут в них. Таких селений становится всё больше [4] …
Таким образом, в случае краха современного российского уклада жизни развал экономики Северного Кавказа дополнится целым набором жестоких конфликтов: межэтнических, межрелигиозных, социальных, внуриконфессиональных и внутриэтнических. Повторится ситуация Кавказской войны, но с более разнообразным набором конфликтов и более радикальным развалом местного хозяйства и необходимой для жизни инфрасруктуры. Физическое выживание местного населения на значительных территориях Северного Кавказа станет крайне затруднительно.
При переходе к неофеодализму у кавказцев будет масса возможностей проявить свои наиболее адаптивные для этого исторического периода качества: разветвлённые горизонтальные связи и брутальность. Причём создать нечто самостоятельное гораздо больше шансов у сохраняющих связь с землёй скотоводов и земледельцев, переселившиеся в южнорусские степи. Остальным придётся так или иначе встраиваться в «чужие» общества, трансформируя их и изменяясь самим. Здесь кавказцев могут поджидать как значительные успехи, так и тяжелые поражения. Вспомним об остготах, вырезанных императором Юстинианом, и фраках – создавших великие государства и народы …
Кавказцы, например, могут принять активное участие в создании полиэтничных общностей на основе исламской религиозной идентичности. Вероятны попытки создавать такие крупные сообщества в степном Предкавказье и в Поволжье.
При этом у них могут резко усугубиться проблемы с сохранением родного языка и национальной идентичности. Ведь национальное деление очень дробное, со знанием национальных языков на приличном уровне немало проблем. И в ситуации «Великого переселения народов» новые наднациональные идентичности легко могут оказаться важнее этнических, пусть и не везде и не для всех. Для сохранения старой идентичности придётся прилагать массу усилий, отвлекаясь от более насущных дел.
Вот ираноязычные кочевники сыграли большую роль в истории, вдохновили на кочевание многие народы алтайской языковой семьи, их потомки расселились от северокитайского Ордоса до Каталонии (название переводится «готы и аланы») и северной Африки. А вот в степях ираноязычных кочевников давно нет.
А значительные территории кавказских гор и предгорий могут лишиться населения, полностью или частично. Хотя вряд ли навсегда. Возможность спасаться от преследований, войн и террора, характерных для становление неофеодализма, может привлечь в Кавказские горы новых жителей, уже освоивших новые технологии в сфере энергетики и производства (использование энергии ветра и солнца, 3D – принтеры). Это могут стать потомки тех же кавказцев, в том числа «в переотложенном состоянии» - вернувшиеся не в родные для предков, а в ближайшие для них горы. А так же потомки славян, потомки народов Средней Азии и Закавказья, китайцев, вьетнамцев, корейцев. Но уже с новой идентичностью и языком. Последним могут стать диалекты, возникшие на основе русского. Возможно расселение в горах Кавказа курдов.
Горное проживание будет иметь для новых жителей Кавказа преимущественное оборонительное значение. Хозяйство их, вероятно, меньше будет связано с ландшафтом. («Закрытое» выращивание кроликов, птицы, прудовой рыбы, грибов и овощей).
Примечания.
1. Капустина Е.Л., Захарова Кичмалка: хозяйственные модели современно балкарского селения // Лавровский сборник. Материалы XXXIV – XXXV Среднеазиатско – кавказских чтений 2010 – 2011 гг. Этнология, археология, история, культурология. Спб.,2011. С. 392 – 397.
2. Капустина Е.Л. Трудовая миграция: экономическая стратегия и элемент социальной жизни (опят современного горного Дагестана) // https://www.academia.edu (дата обращение – 01. 01. 2015).
3. Бюрчеев Б. Губден – печать неблагонадёжности // http://www.memo.ru (дата обращение – 01. 01. 2015).
4. Заброшены балкарские сёла // http://www.kavkaz-uzel.ru (дата обращение – 01. 01. 2015); В Северной Осетии восстановят единственный на Кавказе деревянный храм // http://mirtv.ru (дата обращение – 01. 01. 2015)
