Не стало Александра Зиновьева — всемирно известного логика, философа, писатели. А точнее — логикофилософописателя, поскольку все области его творчества были элементами единого целого, функциями творческой системы "Зиновьев".
Зиновьев занимает не просто особое, а уникальное место в истории русской мысли ХХ столетия. При всём обилии тем и проблем, которыми он занимался — от логики до общей социальной теории, главным объектом его исследования был "коммунизм как реальность" в его нормальном состоянии и в состоянии разложения (1980-е — 1990-е годы). В ХХ в. Зиновьев был первым, кто в исследовании комстроя пошёл по пути разработки особого понятийного аппарата, адекватного этому строю, а не переносящего на него реалии и универсалии других социальных систем, как это было принято в либеральных и официально-марксистских схемах.
В то же время анализ "реального коммунизма" есть лишь элемент в "системе Зиновьева". Эта система — единственная в русской (включая советскую) мысли ХХ в. попытка сконструировать детально разработанную целостную теорию, во-первых, альтернативную марксизму, во-вторых, стремящуюся ответить на те вопросы, на которые марксизм не смог или принципиально не мог ответить. Зиновьев назвал свою теорию "логической социологией". Я не уверен, что её следует называть именно так — на мой взгляд, она намного шире и глубже социологии. Я также не уверен, что логика — достаточное основание для строительства общей социальной теории, но здесь не место разбирать эти вопросы. В любом случае, логическая заострённость "системы Зиновьева" выгодно отличает её от мейнтрима русской мысли с её слабой дисциплинированностью, нестрогостью, поточносознательностью, расхлябанностью.
Будучи отрицанием марксизма — официального советского и "базового" — и вместе с тем западной социологии, "система Зиновьева" отрицает таким образом и русскую мысль, формируя негативную преемственность с этими "тремя источниками".
Крупный мыслитель всегда создаёт свой язык и — часто — свой жанр. Зиновьев, помимо "логической социологии" создал свой особый жанр — полифонический "интеллектуальный роман". Эта форма позволила ему дополнить понятийное познание советского общества образным, а научный монолог по его поводу — интеллектуальным диалогом в духе Сократа и Платона. Первой ласточкой здесь были "Зияющие высоты", за ними последовали "Светлое будущее", "Жёлтый дом" и многое другое. Даже стихи и живопись Зиновьева, интересные сами по себе, работают на реализацию главной интеллектуальной задачи.
Крупный мыслитель — это не только интеллектуальные достижения, но и стиль жизни, не только теория, но и практика. Зиновьев разработал и воплотил в жизнь особый тип практики жизни в обществе реального коммунизма. Он именовался по-разному: "зиновьйога", "иванизм-лаптизм". Главное — в фундаментальном принципе: "я — суверенное государство в одном лице". Эта жизненная позиция Зиновьева — ни в коем случае не эгоизм, не индивидуальный искейпизм и не героическая патетика. Как русскому человеку Зиновьеву все эти штуки-дрюки были чужды. Речь здесь о другом — о сохранении своего я" в условиях массового общества, по строенного на подавлении или даже отрицании этого "я".
Теоретический и практический подход к жизни советского общества выводил Зиновьева далеко за пределы как официального советизма, так и его "плоскостного" отрицания, изнанки — диссидентства. Не случайна неприязнь к Зиновьеву как советских властей, так и диссидентов. Впрочем, и постсоветской власти Зиновьев был вовсе не люб, в этом ибанская и постибанская власти оказались похожи. Но это не его проблемы. Для Зиновьева главным была Родина, а не власть — как известно, это вовсе не одно и то же. Именно Родина, Россия будет отчитываться Зиновьевым за ХХ век.
В "Зиновьйоге" Александр Александрович писал: "Старайся уйти так, чтобы никто не обратил внимания на твой уход". Эта максима не распространяется на её автора. На уход Зиновьева невозможно не обратить внимания: на месте Мастера осталась столь огромная зияющая пустота, которую нечем заполнить — ни сейчас, ни в ближайшем (не очень светлом) будущем. В то же время своими трудами Зиновьев не только оставил нам пример и ориентир, но и поднял интеллектуальную и моральную планку на такую высоту, к которой должен примеряться всякий исследователь, претендующий на активное постижение реальности.
