Поводом к написанию данного цикла статей послужил выход эстонского документального фильма «Хиппи в СССР», режиссера Терже Тоомитсо.
После выхода в интесте с английским переводом, поделка эстонских телевизионщиков приобрела определенную известность во все мире. В январе 2020 года презентация фильма прошла в Лондоне, на нее отреагировали развернутыми восторженными статьями «Файненшл таймс» и «Гардиан».
Само собой все увидели в опусе лишь «ужасы страшного СССР», а не картину «вселенского праздника и вечного карнавала» о чем вещали с экрана старые советские хиппи, а исключением двух львовских «украинских патриотов».
Кроме этой двоицы, — деградировавшего алкоголика, львовского «городского сумасшедшего» «Пензеля» и, идейного, с советских времен, нациста-бандеровца Алисевича, — никто из интервьюированных эстонскими телевизионщиками «олдовых хипанов» не проявлял в речах ненависти ни к России, ни и русскому народу. Хотя старая (кстати, автономно возникшая в конце 1960-х и одна из самых многочисленных в СССР) хиппи-тусовка Львова этими в этих двух персонах далеко не заключается. В подавляющем большинстве «олдовые» западноукраинские хиппи, многие лично знакомые автору данной статьи, не были ни русофобами, ни зоологическиими, — при вполне естественной нелюбви к «стране развитого социализма», — совконевистниками.
К слову вышеупомянутый Алисевич в 2014 году организовал "Движение «хиппи за АТО» (анти-террористическая операция) для помощи украинским карателям на Донбассе. Можно ли представить в США 1960-х организацию «хиппи за Вьетнамскую войну»?
***
Автором «Sex, drugs, rock & roll» стал рок-музыкант Иэн Дьюри, дав такое название одной из своих песен. И хотя формула-триада была озвучена лишь в 1977 году, она как нельзя лучше передала суть потрясшей с середины 1960-х весь цивилизованный мир «психоделической революции».
Для хиппи СССР, как и их западных собратьев, главной жизненной целью было получение всяческих радостей от жизни, и озвученные Дьюри «три драгоценности», если за наркотик принять и алкоголь, были весьма и весьма значимы, хотя и далеко не довлеющи.
Воображение среднестатистического «нормального гражданина», при словах «хиппи» и «секс» рисует картины безудержного, ничем не ограниченного разврата. Для «цивила», — мещанина-обывателя на русском хип-сленге, — хиппи не отличаются от гамадрилов в брачный период и делают «это самое», всегда, везде и во всех видах.
Но реальность, как водится, иная и весьма многогранная в проявлениях. Основой идеологии хиппи были «естественность» и «свобода», в том числе от условностей «нормального» общества. В том числе и в отношениях между мужчиной и женщиной.
Однако неприятие «обывательского лицемерия» далеко не означало впадение в скотство. Естественность для хиппи подразумевала снятие социальных табу, но именно современного «испорченного» общества. Но то, что диктуется «естеством», глубинными культурными и природно-биологическими установками для идеологии хиппи было базисным. Так естественной считалась хотя бы условная моногамия, сексуальные отношения в идеале должны быть парными. Промискуитет, «все со всеми» — это, скорее, из разряда обывательских легенд, в основе имеющих сильно разукрашенные журналистами картинки из американских реалий периода деградации и разложения движения «детей цветов». Для советской «Системы» (как, кстати, польской и хиппи-субкультур иных стран с сильными народно-религиозными традициями, как например, Италия), такое было не характерно. К примеру, публичный, на глазах других людей половой акт осуждался. Групповой секс был абсолютно неприемлем. Гомосексуализм у хиппи СССР, как у всех советских граждан вызывал чувство омерзения. Кстати, и на Западе хиппи считали это явление противоестественным. Нынешний мировой ЛГБТ-культ продукт не «рок-психоделической революции» 1960-х, а мыслеконструкций «новых левых» западных (квази-) интеллектуалов того же периода.
В попытках создать некую духовно-социальную альтернативу «обывательщине» хиппи СССР (и Европы в целом, с Америкой сложнее) были характерны апелляции к некой пасторальной «народной культуре». Идеалом считался «мир свободных людей, живущих на природе в свободных общинах». В СССР это понималось как некое «истинное древнее славянство», в Европе за идеал брали эльфов Толкиена. В реальности «идеальная жизнь» для хиппи виделась как вечное празднование «Ивана Купалы». В том числе и в сексуальной ипостаси данного праздника.
Провозглашаемый хиппи-идеологией принцип «Free love»- «свободной любви» подразумевал, прежде всего, духовную близость двух людей, лишь развитием которой, в идеале, должно быть телесное соединение.
У «системных» была поговорка «фрилав не фрифак», что означало «нельзя сводить все к грубому сексу». Слова «фрилавщик» и «фрилавщица», — то есть те, кто практикует беспорядочные сексуальные связи, — были далеко не одобрительными.
Само собой, советские хиппи в массе своей были не аскетами. Порой после нескольких десятков минут после первого знакомства двух людей случалось «это самое». Находились среди советских «хайратых» («волосатых», оба слова употреблялись как самоназвание) и персонажи, пытавшиеся апелляциями к "кодексу поведения «настоящего хиппи» «развести на секс» молодых неофиток-«пионерок»: «Какая же ты хипушка, если не фачишься»? Но такое поведение в «Системе» считалось неприемлемым, и «пионеркам» рекомендовалось посылать «озабоченных» куда подальше. Кстати: были далеко не редкостью случаи, когда придя в «систему» «герлы» (девушки на русском хип-сленге, мужчина — «мэн») годами, — при этом активно «тусуясь», — путешествуя автостопом и живя месяцами в платочных лагерях, — оставались девственницами, теряя невинность в возрасте «за двадцать». И это считалось вполне нормальным, «звезды так у человека сложились».
Хоть и не часто встречались, но были среди хиппи СССР и первых постсоветских лет те, кто сознательно отказывался от секса по идейным соображениям. Объяснялось это примерно так: «Секс — грубая энергия, подавляющая и разрушающая тонкие духовные настройки, дающие возможность человеку входить в резонанс с высшими божественными энергиями. Во всех мировых религиях те, кто встает на путь духовного развития выбирают безбрачие».
Был и более простой вариант аргументации: «Секс сильно привязывает к другому человеку. Это первый шаг к внутреннему разладу и всякого рода психологическим проблемам. Мне пока и без этого хорошо, зачем внутренний кайф ломать? Пока очень сильно в кого-то не влюбишься, лучше не практиковать».
Для советских хиппи, как и для всех остальных людей, были естественны длительные союзы, ухаживания — порой многомесячные и многолетние, «любовные треугольники», ревность, [1] измены [2] и прочие вечные атрибуты отношений между мужчиной и женщиной.
«Системные» не отрицали институт брака. Если два человека объявляли себя мужем и женой, то связи на стороне уже не допускались. В СССР брачные союзы хиппи, как и у всех «нормальных людей», фиксировались в ЗАГСе. Однако белое платье с фатой принципиально не одевалось. Шиком считалось обоим брачующимся прийти на регистрацию в джинсах. Как правило, официальная регистрация дополнялась венчанием в церкви.
У хиппи второй волны" — 1980-х 1990-х существовало понятие «системный муж» и «системная жена». То есть люди жили «гражданским браком» официально не регистрируя свой союз, порой по принципиальным соображениям: «не хотим иметь дело с „вавилоном“. [3] [4]
Как говорил старый постсоветский „олдовый“: „В нашей среде разврата было не больше, чем в студенческом летнем лагере. И уж куда меньше, чем во всяких ПТУ или общежитиях пролетариев“.
Но все же у советских „системных“ были и традиции, шокировавшие „советских граждан“. К примеру, нудизм. Летом в Крыму или в Прибалтике хиппи часто купались обнаженными. [4] Но это было не принципиально, кто хотел — купался и купальниках или плавках.
Странной для „нормальных граждан“ была и практика, когда разнополые хиппи спали по двое в палатках, но при этом утверждали что „просто спят вместе, без интима“. И это было действительно так. „Делить жилплощадь“, спать вместе, обнявшись, укрывшись одним одеялом, но без каких-либо эротических проявлений, — с объяснениями типа „пока у нас звезды не сложились для близости, может дальше и будет“, — было нормой. У рядового советского обывателя такие факты в голове не укладывались.
Формулу „системного“ отношения к сексу вышеупомянутый старый хиппи рисовал так: „Тело человеческое это здание, постройка. От самого человека зависит, будет ли его тело тюрьмой, храмом, где звучат молитвы, или ночлежкой для всяких приходящих“.
ПРИМЕЧАНИЯ
