С самого начала внезапной конституционной лихорадки, то есть с 15 января сего года, все заинтересованные наблюдатели, от статусных аналитиков до последнего пикейного жилета и от заядлых оппозиционеров до твердокаменных турболоялистов, в один голос твердили, что речь идёт не столько об исправлении неких кричащих, нетерпимых далее недостатков Конституции – документа, который за ненадобностью мало кто открывал, - сколько о так называемом «трансфере». Под «трансфером», напомню, у нас понимается такая как бы передача власти, при которой Путин как бы перестаёт быть президентом, но вместе с тем остается главным лицом в стране за счет какого-то хитрого механизма.
Вот о механизме люди и спорили. «Путин возглавит Госсовет и будет править оттуда!» – заявляли одни. «Нет, Путин возглавит Совбез!» - возражали другие. «Нет, Путин сразу возглавит и «Единую Россию», и Госдуму, и Конституционный суд!» - примерно так считали наиболее оригинальные мыслители. Но постепенно эти варианты, один за другим, блёкли, отпадали, развеивались. Сам Путин произносил разные слова про сменяемость, про недопустимость двух центров власти. Становилось даже как-то интересно: а где же всё-таки наколка? Или в нас говорит застарелая подозрительность, а наше честное начальство в самом деле решило всего-навсего улучшить Основной закон?
Но нет, явилась престарелая космодесантница Валентина Терешкова и всё исправила. «Пришёл Эйнштейн, и стало всё как раньше».
Отгадка оказалась до обидного простой, как удар лома: обнуление сроков. Сменяемость власти – это вещь важная, нужная, но как-нибудь потом. С другими президентами будете экспериментировать, если доживёте. А Путин будет избираться столько, сколько будет жив. Получается, он еще и не избирался президентом, пребывая как политик во внутриутробном состоянии. Сейчас у него нулевой президентский срок, а до этого был минус первый, а еще раньше минус второй и минус третий.
А мы-то, дурни, обсуждали: надо или не надо вносить Бога в конституцию? А точно ли брак – это союз мужчины и женщины? А как правильнее сказать: «русские» или «государствообразующий народ»? А это всё шелуха, обёртка. Главный наш подарочек – это Путин. Путин, завёрнутый в мятого и немного отсыревшего Бога.
Конечно, и сейчас находятся люди, которые триумфально трубят о небывало успешной спецоперации, осуществленной под прикрытием конституционного балабольства, коронавирусной пандемии и биржевого краха, устроенного верным Сечиным аккурат на ход ноги Терешковой. Путин опять всех переиграл, Путин не допустил внутриэлитной смуты, пришёл лесник и всех разогнал, либеральный реванш не прошёл, Крым спасён, Донбасс спасён, Асад спасён и так далее.
Проблема в том, что таких людей опять стало значительно меньше. 10 марта 2020 года от айсберга «путинского большинства» отломился приличный кусок. Этот день в истории стоит в одном ряду с 24 сентября 2011 года, когда Путин объявил о своём решении вернуться на президентский пост. Тот день породил Болотную. Что будет теперь – поглядим и очень скоро узнаем.
Что фактически сказал нам Путин – сперва устами Терешковой, а потом и самолично с думской трибуны?
Прежде всего, он поставил в неудобное положение ту Конституцию, об улучшении которой он якобы усердно пёкся целых 55 дней. Фактически он публично подтвердил, что Основной закон страны – никакой не закон, а всего лишь средство для достижения личных и узкогрупповых целей, лишь часть спецоперации. О каком верховенстве закона в стране можно говорить, если первое лицо так обращается с Конституцией?
Поправка Терешковой полностью меняет наш взгляд на эту Конституцию. Если прежде можно было воображать, что под руководством Путина пишется Конституция для послепутинской эпохи, и сама по себе эта задача была интересной, пробуждала в людях какое-то любопытство к участию в государственной жизни, то теперь всякий интерес к этой Конституции будет утрачен, поскольку понятно, что Путина этот документ не переживёт и после Путина, то есть после 2030 или 2036 года, Основной закон будет неминуемо переписан заново. Ибо, пока у власти Путин, наш основной закон – это Путин, и при чём тут вообще Конституция?
Кроме того, оговорив себе право избираться на новый срок, Путин фактически намекнул, что вся воспитанная им за двадцать лет элита состоит из предателей, подонков и (или) недоумков – страну оставить не на кого! Допустим, неправы те, кто говорит, что нам нужен новый президент с новым курсом. Знаем мы ваши новые курсы, проплаченные Госдепом. Но, оказывается, нового президента со старым курсом тоже найти невозможно. Мексика с этим справляется, а Россия – нет.
Это при том, что у нас есть великие кузницы кадров – «Единая Россия» и Объединенный народный фронт, были «прокремлёвские молодёжки», теперь есть «Лидеры России». Все эти структуры, казалось бы, только тем и занимались, что выращивали «такого как Путин». И вот – нулевой результат.
Мне не кажется, что Путин «цепляется за власть», боясь потерять выгоды, связанные с властью. Я даже не думаю, что он боится после отставки оказаться в тюрьме. Возможно, он любит красивую арифметику и хочет править чуть дольше Сталина (хотя почему – не Петра Великого?). Но ещё более вероятно, на мой взгляд, что он хочет уйти триумфатором, а результаты его деятельности всё меньше и меньше похожи на триумф. И вот он думает: ну, до 2024 года уже никакого реального успеха не добиться, а вот до 2030 года, может быть, и получится настоящий прорыв.
Впрочем, чтобы понять истинные расчеты этого человека, нужно самому провести какой-то срок у власти, так что не будем додумывать. Куда проще понять, что должны чувствовать рядовые граждане перед перспективой заморозки исторического времени ещё на 6-12 лет.
В обществе всегда есть люди, желающие перемен ради перемен. Но одно дело, когда эту категорию составляют юнцы, не заставшие перемен, скажем, десятилетней давности, плодами которых наслаждаются их старшие братья, и совсем другое дело – наша нынешняя ситуация, ведь к 2024 году «партия перемен» будет включать в себя большинство граждан от сорока лет и младше. Это может разорвать страну и похоронить все результаты «стабильности», которая, впрочем, давно уже нестабильна.
По-настоящему успешными для Путина (и для нас под его руководством) были первые два президентских срока (по новому счету – минус третий и минус второй). Но уже начиная с конца 2008 года страна вступила в эпоху шестилетних экономических циклов. Каждый такой цикл начинается с падения цен на нефть. Затем следуют проедание накопленных резервов, постепенная стабилизация, накопление новых резервов, составление прожектов по радикальному преображению страны (нанотехнологии, майские указы, нацпроекты и т.п.), затем вновь рушится нефть и деньги вместо развития опять пускаются на проедание. Во смотрите: 2008 – 2014 – 2020. Теперь проедать будем до 2022 года, строить грандиозные планы начнём ближе к президентским выборам, в 2023 году, а в 2026 году (или, если точнее, к концу 2025 года) нас ждёт очередной биржевой бадабум.
Собственно, это и есть политика Путина. Никакой другой политики он нам не показал и в новом цикле опять не покажет.
Точно так же мы видели всё, на что он способен, и в деле «евразийской интеграции». «Крупнейшая геополитическая катастрофа двадцатого века» - это же он сказал про развал Советского Союза. А наш разрыв с Украиной – это геополитическая катастрофа двадцать первого века. И на горизонте уже виден точно такой же разрыв с Белоруссией. Тут Путин тоже показал всё, на что он способен: за Крым спасибо, но как же быть со всем остальным?
По сути, единственный подвиг, которого ещё ждали от Путина – это передать власть преемнику с помощью чего-то хотя бы внешне похожего на свободные выборы. Увы, факир был трезв как стёклышко, но фокус не удался.
