В 1991 году было создано Духовное управление мусульман Крыма, установившее связи с исламскими центрами за рубежом, прежде всего в Турции, готовившими кадры мусульманского духовенства Крыма. 28 июня того же года на втором курултае была принята «Декларации о национальном суверенитете крымско-татарского народа», которая заложила программу политических действий и провозглашала:
«1. Крым является национальной территорией крымскотатарского народа, на которой только он обладает правом на самоопределение так, как оно изложено в международно-правовых актах, признанных мировым сообществом. Политическое, экономическое, духовное и культурное возрождение крымскотатарского народа возможно только в его национальном суверенном государстве. К этой цели будет стремиться крымско-татарский народ, используя все средства, предусмотренные международным правом.
Курултай обращается в Организацию Объединенных Наций, к народам, парламентам и правительствам государств, к международным организациям с просьбой поддержать стремление крымскотатарского народа к самоопределению».
На том же съезде был учреждён полномочный представительный орган — Меджлис, установлен флаг и гимн будущего татарского государства в Крыму, постановлено перевести язык на латиницу. Запросы крымско-татарской элиты изначально были высоки в отношении эксплуатации русского народа и помимо требований льгот, программ, освобождения от налогов, включали даже прекращение выделения населению земли под дачи, так как Крым рассматривался ими в качестве татарской собственности. Меджлису поручалось:
«а) войти с требованием в соответствующие союзные и республиканские законодательные, директивные, планово-хозяйственные органы о возмещении ущерба, нанесённого крымско-татарскому народу при депортации и в последующие годы, сокращении до предела вывоза стройматериалов; выделение земель министерствам и ведомствам, а также гражданам под садово-огородные и дачные участки до полного возвращения и обустройства крымских татар осуществлять в исключительных случаях по согласованию с Меджлисом;
б) добиться ускорения сроков разработки и принятия государственной программы и схемы расселения возвращающегося народа; в целях выполнения социально-политических, экономических, научно-технических и культурных программ, связанных с возвращением крымско-татарского народа, добиться создания сети кооперативов, арендных, малых и совместных предприятий;
в) добиваться предоставления льготных и беспроцентных кредитов для строительства жилья, обустройства возвращающихся на родину семей крымских татар, отмены налогов в государственный и местный бюджеты на весь период возвращения депортированного народа;
г) совместно с местными органами власти принять меры по созданию дополнительных рабочих мест, их перепрофилированию в целях трудоустройства ИТР, рабочих и служащих из числа крымских татар;
д) рассмотреть вопросы социальной защищённости возвращающихся крымско-татарских семей»[i].
За 10 лет с 1988 года было зарегистрировано 183 мусульманские общины, которым государство возвратило 31 сохранившуюся мечеть. Из 22 строящихся на тот момент мечетей ни одна не финансировалась за счёт добровольных пожертвований — деньги поступали из Турции и Объединённых Арабских Эмиратов[ii]. Меджлис наладил связи с Пакистаном, Ираном, Саудовской Аравией, с радикальными протурецкими организациями в Европе, занял жёсткую антироссийскую позицию в Чеченском конфликте, оказывая поддержку тамошним националистам на принципах исламской солидарности и борьбы с российским империализмом. 12 сентября 1994 года в Симферополе прошёл массовый митинг крымских татар против ввода российских войск в Чечню, и в дальнейшем меджлис неоднократно выступал с акциями протеста. В декабре отряд татарских добровольцев выехал для поддержки чеченских незаконных воинских формирований.
В распространявшейся в 1995 году по крымским мечетям брошюре «Намаз» отмечалось: «Если на земле мы подчинимся какому-нибудь государству, то это господство должно быть мусульманским. Руководители этого государства также должны быть мусульманами. Конституцией данного государства должен быть Коран. Судьи этого государства должны судить на основе исламского шариата. Если государству не свойственны данные качества, то это уже не ваше государство. И вы не должны подчиняться такому государству»[iii].
Чтобы проиллюстрировать как задекларированные цели и ценности крымско-татарского народа воплощались в жизнь, обратимся к хронике, составленной газетой «Крымское время» только за первое десятилетие репатриации в Крым (в сокращении и с дополнениями):
«Мы не приводим в нижепубликуемом списке ни самозахватов земли первых лет возвращения татар в Крым, ни ежегодных массовых маршей на Симферополь накануне 18 мая, напоминающих репетиции взятия города, ни бесчисленных и очень часто несанкционированных митингов и пикетов, завершившихся без особых инцидентов, ни политических голодовок, ни регулярных прочеченских манифестаций на центральной площади полуострова и у стен российского консульства, ни незаконных установок памятников людям с сомнительной исторической репутацией… Мы собрали только факты стычек меджлисовцев с правоохранительными органами, захватов административных зданий, перекрытия железных дорог, осквернения христианских святынь:
19 марта 1992 года. Побоище с „Беркутом“ в Киеве у здания Верховной Рады Украины.
Октябрь 1992 года. События в селе Красный Рай. 5 октября крымские татары блокируют пять магистральных автотрасс вокруг Симферополя и пикетируют прокуратуру Крыма. 6 октября митингующие пикетируют Верховный Совет. Митинг перерастает в столкновение с милицией, в ходе которого есть пострадавшие с обеих сторон.
28 сентября — 2 октября 1993 года. Крымские татары блокируют вход в помещение Нижнегорского райисполкома и перекрывают движение на железной дороге в районе станций Яркое и Краснопартизанская.
25 июня 1995 года. Колонна примерно из 20 машин прибыла в поселок Щебетовка для участия в похоронах двоих погибших 23 июня соотечественников. После получения известия о задержании в Феодосии правоохранительными органами троих крымских татар, подозреваемых в разгроме ресторана „Киммерия“, около тысячи возмущенных крымских татар выехали в город, где громили торговые точки и захватывали заложников. В ходе столкновения крымских татар с отрядами ОМОН несколько человек получили ранения. Аналогичные стихийные акции прошли в Щебетовке и Судаке. Дорогу на Симферополь пришлось перекрывать войсками, подразделениями ОМОН, тяжелой бронетехникой.
9 ноября 1995 года. На восьмой день политической голодовки фракции курултая в крымском парламенте около 500 крымских татар блокировали вход в здание Верховного Совета Крыма.
24 апреля 1996 года. Президиум Меджлиса принял заявление в связи с гибелью Джохара Дудаева и объявил 26 апреля траур.
24 марта 1998 года. В 12 часов на площади Ленина собрались около 4 тысяч крымских татар, преимущественно мужчин. Организаторы митинга провоцировали собравшихся на противозаконные действия. Вместе с чеченскими добровольцами крымские татары блокировали железнодорожные пути и автострады в направлении Севастополя и Ялты. Акция сопровождалась выкриками „Аллаху акбар!“, исламской символикой и надписями. В 15 часов колонна демонстрантов, блокировав движение, общественного транспорта направилась к железнодорожному вокзалу, где агрессивно настроенная толпа предприняла попытку прорыва милицейского оцепления, применяя колюще-режущие предметы, палки. В результате неправомерных действий 19 сотрудникам милиции были нанесены телесные повреждения, 12 из низ госпитализированы в медицинские учреждения, трое — в тяжёлом состоянии.
Из свидетельств пострадавших сотрудников милиции: „…Какой-то татарчонок лет 12–13 прыгал на милицейской шапке и топтал её ногами, а проходивший мимо татарин показал на него рукой и сказал: ,Вот так же мы будем прыгать на ваших трупах!‘“; „…Не доходя до нас метров пять, татары стали бросать в нас камнями, досками, крутили в руках нунчаки. Я стоял впереди. Первой подбежала женщина. Кричит мне: ,Пропускайте нас, мы пойдём на пути!‘. Я отказался, и тогда татары закричали: ,Бей псов!‘ — и бросились на нас, сбили первую шеренгу. Они кричали: ,Сейчас мы вам устроим вторую Чечню!‘“.
Пострадало и 47 протестующих. Меджлис обратился к правительству с предостережением, что дальнейшее применение силы приведёт к повторению чеченского сценария[iv].
27 марта 1998 года. Еще один массовый митинг меджлисовцев на площади Ленина в Симферополе. Пыл митингующих охлаждали стоящие рядом БТР с зачехленными пулемётами.
9 сентября 1999 года. Пикет меджлисовцев у судакского горисполкома закончился захватом этого государственного учреждения.
10–11 декабря 1999 года. Митинг меджлисовцев у Бахчисарайской райгосадминистрации завершается тем, что около 60 человек захватили здание и больше суток блокировали работу госучреждения и выставили требование: поскольку численность татар среди населения района превысила 30 %, то заместителем председателя райисполкома должен стать татарин[v]. И, как обычно, прокурор не нашёл состава преступления в этих действиях[vi].
18 мая 2000 года. Сразу после митинга, приуроченного к очередной годовщине депортации, меджлисовцы безо всякого разрешения разбили палаточный городок у стен республиканского парламента, простоявший больше месяца. Такие же палаточные городки разбиты и у некоторых других административных зданий Симферополя и Крыма.
24 мая 2000 года. Более 60 крымских татар перекрыли железнодорожные пути между Евпаторией и Симферополем у станции Яркая Сакского района. В этот же день у села Михайловка Нижнегорского района на железнодорожные пути вышли еще около 70 человек.
12 июня 2000 года. Меджлисовские активисты перекрыли железнодорожные пути на станции Яркое в Джанкойском районе.
19 августа 2000 года. В поселке Нижнегорском группа крымских татар под руководством лидера местного меджлиса перекрывает железнодорожные пути. В результате столкновения с правоохранительными органами двое милиционеров получили ранения и были госпитализированы.
25 октября 2000 года. Начало нашумевшего крымского «крестоповала». В селе Морском Судакского района меджлисовские активисты среди бела дня и на глазах у местных русских жителей сваливают православный поклонный крест.
1 ноября 2000 года. В поселке Кировском неизвестными снят и украден православный крест, установленный на месте будущего строительства храма Святого Амвросия Оптинского.
22–23 ноября 2000 года. Ночью неизвестные крестоборцы спилили семиметровый поклонный крест, установленный на въезде в одно из старейших русских сёл Крыма — Мазанку.
27 ноября 2000 года. После митинга у Джанкойского районного суда меджлисовские активисты захватили здание Джанкойской райгосадминистрации (во время процесса над четырьмя участниками июньского перекрытия железной дороги на станции Яркое).
30 ноября 2000 года. Захват Бахчисарайского районного суда во время процесса над главой местного меджлиса Ильми Умеровым, больше сотни татар врываются в здание. Один из милиционеров, пытаясь сдержать штурмующих, получает черепно-мозговую травму.
25 июля 2001 года. Меджлисовские активисты штурмуют бахчисарайский Свято-Успенский монастырь. Дорогу в православную обитель преграждают отряды „Беркута“. В результате столкновений есть пострадавшие с обеих сторон. Организованная Русской общиной Крыма 19 сентября 2001 года акция протеста в Симферополе в защиту Свято-Успенского православного монастыря, не была благословлена правящим архиереем Лазарем, заявившим о своей приверженности конструктивному диалогу за столом переговоров, а не уличным акциям[vii].
28 марта и 13 апреля 2003 года. В Симферополе состоялись митинги крымских мусульман против военной акции США и Великобритании в Ираке, в проведении которых приняли участие представители радикальной исламской партии „Хизб ут-Тахрир“. В ходе митингов имели место выступления в защиту террориста Усамы Бен Ладена и движения „Талибан“. В Симферополе и других регионах Крыма распространялись листовки, содержащие слова: „Все мусульмане мира, объединяйтесь. Свергайте своих правителей, неверных кяфиров. Уничтожайте их и помогайте Ираку“.
В то же время, по словам главы Совета министров Крыма, на полуостров идет поток нелегальной литературы, призывающей мусульман к джихаду. А председатель Государственного комитета Украины по делам религий отмечал усиление влияния, особенно среди молодёжи, запрещенной во многих исламских государствах партии „Хизб ут-Тахрир“: звенья (халки) партии открылись в Симферопольском, Джанкойском, Нижнегорском, Бахчисарайском, Кировском и других районах[viii].
24 марта 2004 года. Группа активистов крымско-татарского движения числом 60–80 человек разрушили торговые постройки Бахчисарайского Свято-Успенского монастыря и требовали переноса городского рынка, так как в далёком прошлом там размещался мусульманский акрополь[ix].
Увы, беспомощными на этом угрожающем фоне выглядят крымские и киевские власти. Кажется, единственный случай, когда виновные в проведении противозаконных акций понесли хоть какое-то наказание — это судебный процесс над теми, кто перекрыл железнодорожное движение на станции Яркое. Причём остальные акции меджлиса не только остались безнаказанными, но и регулярно приводили и приводят к уступкам со стороны властей.
Самозахваты узакониваются, уголовные дела прекращаются „в связи с политической нецелесообразностью“, нелегальный меджлис угодливо легализуется Киевом под маской совета представителей крымскотатарского народа, установка поклонных крестов согласовывается с межконфессиональным советом, возвращение Свято-Успенскому монастырю его исторической территории приостанавливается…».
Ещё 20 лет назад Меджлис выдвинул требование о предоставлении татарам 30 % квоты в Верховном Совете Крыма, о передаче татарам ряда русскоязычных школ, об официальном возвращении татарских названий населенных пунктов. По всему Крыму катилась волна уничтожения и осквернения памятников русской истории и культуры, караимских и греческих памятников. От татар поступило требование разрушить Долгоруковский обелиск в Симферополе в честь завоевания Крыма в 1771 году.
В средствах массовой информации свободно публиковались материалы, искажающие историю и разжигающие ненависть к всему русскому. Татарам с рук сходили акции по сожжению манифеста Екатерины ІІ о присоединении Крыма, новой крымской конституции и флага. Безнаказанно звучали подобные заявления лидеров крымско-татарского народа: «Для выполнения наших требований …мы придумаем нечто такое, что введёт напряжение в Крыму. …Мы сумеем взять своё…»; «Урожай здесь никто не соберет, скирды до осени не достоят...»(если лучшие земли не будут переданы татарам)[x].
О том, в каком положении оказалось большинство жителей Крыма, русских по национальности, ещё в 2000 году, то есть на заре украинской государственности, написал председатель Русской общины Крыма Владимир Павлович Терехов:
«Люди, помимо их воли лишённые российского гражданства, автоматически включённые в состав украинского народа; униженные обманным путём проставленными в их паспорта отметками об украинском гражданстве; оскорбленные в 1995 году срочным закрытием представительства МИДа России в Симферополе по причине многосуточных очередей на получение российского гражданства; люди, развитию родной культуры которых не посвящено ни одного серьёзного государственного документа, ни одной серьёзной государственной, финансово обеспеченной программы, вряд ли могут чувствовать себя государствообразующим народом и хотеть быть им.
Верховный Совет Крыма принял постановление о сохранении школ с русским языком обучения, а между тем школы потихоньку „перековывают“ в украинские и татарские. Так происходит и в Симферополе, и в Старом Крыму и т. д. Речь идет о русскоязычных школах, а не о русских, ибо русских школ в Крыму нет. …Осенью 1998 года свой опрос провело Министерство образования Крыма: 94 % — за русский язык. Вот результат свободного демократического волеизлияния населения! Разве это не ключ к принятию справедливого решения? Но те, кто должен его принимать, сегодня вдруг заговорили об организации школьного преподавания на родных языках и ставят решение этого вопроса в зависимость от результатов будущей переписи населения.
…Специалисты ОБСЕ, ООН успокаивают: „Вам не следует бояться, что русский человек исчезнет с территории Украины. Такого никогда не произойдет, ведь русский язык один из наиболее развитых языков мира, фундаментом ему служит выдающаяся культура. …Украина укрепляет свое государство. Татары со своими задачами вышли на достаточно высокий международный уровень. Они сплочены и своего добьются“.
В Крыму давно действуют школы и колледжи для татар, существующие на иностранные деньги и руководимые специалистами из Турции. Практикуются отборы особо одаренных татарских детей для учебы за границей: в Турции и дальше. На территории Крыма реализуется централизованная программа создания густой сети мечетей с помощью Турции и других исламских стран. …Ничего подобного между Россией и Русской общиной Крыма не наблюдается. Кроме усилий Правительства Москвы по шефству над Черноморским флотом и Севастополем да частных инициатив отдельных лиц, депутатов Думы.
Много ли сделала Москва для вызревания национальной идеи среди русского электората? А вот вызреванию крымско-татарской идеи помогали не только зарубежные, но и очень высокопоставленные московские специалисты. Русским людям, над чьим достоинством глумятся русофобы и россиененавистники, над совестью которых издеваются прозападные украинские политики, через НАТО загоняющие их в стан врагов России, понимать всё это и терпеть невыносимо“»[xi].
Часто приходится слышать, что крымские татары при Украине будто бы не получали почти никакой помощи. Хотя, принимая во внимание, что государство было действительно бедным, тем более нельзя списывать со счетов ту помощь, которая оказывалась репатриантам в ущерб остальным жителям полуострова. Даже в самые тяжёлые для страны времена выдавалось жильё, предоставлялись безучётные земельные участки, многочисленные льготы, денежные пособия, повышенные пенсии. Этот феномен следует учитывать, рассуждая о том, сможет ли Россия когда-нибудь закрыть тему реабилитации и дождаться благодарности от тех, кто привык настоятельно требовать, невзирая на положение и трудности окружающих людей, и будучи уверенными, что никакие средства не могут компенсировать пережитые их предками несчастья.
Приведём некоторые цитаты из другой весьма занимательной хронологии политической борьбы татар в Крыму и их материального обустройства:
«Январь 1994 года. Украинское правительство в 10 раз увеличило отчисления на строительство жилья для крымских татар в Крыму.
2–9 июня 1994 года. Группа крымских татар, вернувшихся в Крым в последние два года, незаконно въехала в два только что построенных дома и отказалась их покидать. Они угрожали взорвать дома с помощью газа, если им не предоставят жилье.
29 сентября 1994 года. Парламент лишает всех полномочий избранного русским большинством Мешкова и упраздняет сам институт президентства, сделав главой республики премьер-министра. Спустя неделю парламент проголосовал за избрание на пост премьер-министра Анатолия Франчука, близкого друга Кучмы.
24 июля 1995 года. Председатель Меджлиса Мустафа Джемилев заявил, что Крым — „единственная территория, где татары могут возродить свою культуру и язык, и они имеют право на самоопределение. Татары считают Крым национально-территориальной автономией в структуре украинского государства“.
27 мая 1997 года. Первый заместитель председателя украинского государственного комитета по национальностям и миграции сообщил, что вернулись 265 тысяч человек, депортированных с Украины. Большинство из них крымские татары. Предполагается, что в следующем году вернутся ещё около 250 тысяч. Он заявил, что необходимо выделить еще $2 млрд на расселение депортированных. Пока что жильем были обеспечены лишь 129 тысяч (52 %) тех, кто вернулся. Более 50 тысяч крымских татар до сих пор не нашли себе работы (это тоже было заботой государства). Для крымских татар в Крыму предоставлены 400 тысяч кв. м жилья и 42 тысячи земельных участков для частного жилого строительства. Однако это составляет лишь одну шестую того, что требуется. В период с 1992 по 1996 год Украина выделила $300 млн на расселение депортированных. В 1997–2000 годах — ещё почти $100 млн.
10 мая 1999 года. В Крыму началась крупномасштабная акция протеста, организованная крымско-татарским Меджлисом, участники которой двинулись к Симферополю. В списке требований: признание крымских татар коренным народом полуострова; компенсация морального и материального ущерба, причиненного депортацией; признание Меджлиса официальным органом крымских татар; введение 30-процентной квоты на трудоустройство крымских татар во всех государственных органах; создание национальной крымско-татарской автономии. Протестная акция завершилась 24 мая после того, как премьер-министр АРК Сергей Куницын подписал резолюцию о мерах урегулирования проблем крымских татар. Глава Меджлиса Джемилев объявил, что главным достижением стал созданный Совет представителей крымско-татарского народа в Крыму».
К концу 2013 года, по данным Республиканского комитета по земельным ресурсам АР Крым, крымским татарам было выделено свыше 90 тысяч участков под индивидуальную застройку, при этом крымско-татарских домохозяйств насчитывалось до 75 тысяч. Следующей задачей для репатриантов стало получение участков на каждого взрослого члена семьи. При этом они требовали предоставления земли в лучших районах. Так, на 1 января 2012 года в Симферополе было выделено 19 256 участков, из них крымским татарам — 10 596 (54,6 %), при этом доля последних в населении города составляла всего 8 %[xii].
Относительно компенсации материального ущерба есть любопытные прикидки, сделанные Национальным движением крымских татар. Но помимо умозрительных оценок и ловкого манипулирования цифрами, не даны ответы, как следует относиться к мировой практике отселения граждан из прифронтовой зоны; каково должно быть наказание за расхищение социалистической собственности, производившееся крымскими татарами по санкции оккупационных войск; как относиться к факту, что имущество крымских татар строго охранялось под оккупацией, а других — нет? Не учтены выданные компенсации за утраченное имущество, финансовую и организационную помощь в местах расселения, пожизненные льготы, которыми обеспечены депортированные и их дети. И наконец не дан ответ, могут ли все проблемы крымских татар решаться за счёт остальных народов, не менее сильно пострадавших от действий тоталитарной советской власти?
Со стороны украинских властей не проводилось никакого противодействия возрождению ислама в Крыму, а напротив оказывалась всяческая поддержка, что не мешало крымским татарам игнорировать требования закона. Согласно отчёту Республиканского комитета по делам религий АР Крым за 2010 год, 85 % из построенных к этому времени мечетей не имели правоустанавливающих документов, как и большинство из 250 приспособленных под мечети зданий[xiii].
«С 1992 по 2013 год на средства зарубежных спонсоров (по разным оценкам, от 30 до 40 млн долларов) в Крыму построено 95 мечетей, в том числе исламскими организациями и фондами Саудовской Аравии — 46, Турции — 26, ОАЭ — 13. Десять мечетей построены на средства, собранные представителями зарубежной крымско-татарской диаспоры.
В 1999–2001 годах Исламский банк развития перечислил $450 тысяч на создание исламских центров в Крыму. На средства арабских спонсоров в Симферополе было приобретено здание для размещения ДУМК. ТИКА осуществило реконструкцию одного из старейших медресе в Бахчисарае и возведённой поблизости гробницы хана Гирея. Проект общей стоимостью $1,8 млн начался в 2005 году и был завершён в 2009-м.
В Турции и Саудовской Аравии более двадцати лет готовили кадры священнослужителей для крымских мечетей. Все паломнические поездки в Мекку осуществлялись за счёт средств, выделяемых на эти цели королевской семьёй Саудовской Аравии. С 1997 по 2013 год хадж совершили более тысячи крымских татар. К этому следует добавить значительные затраты на проведение различных исламских конференций, мусульманских праздников, издание религиозной литературы, фактическое содержание крымских медресе и прочие акции, не говоря уже о финансировании через фонд „Крым“ многих мероприятий и текущих расходов меджлиса и его региональных подразделений. Однако объём этих средств общественности не известен»[xiv].
С возвращением Крыма в состав России все эти расходы, но в гораздо большем объёме взяло на себя российское государство, при этом показательно игнорируя любые нужды Православной Церкви и вопросы национально-культурного возрождения русского народа.
Число религиозных организаций в России на начало 2016 год составляло 28 465, из них к Русской Православной Церкви относится 16 687, а на Украине (при четырёхкратной разнице в количестве населения) даже после потери мусульман Крыма — 32 497 действующих религиозных организаций, а на православие Московского патриархата приходится 12 167. Похожее соотношение наблюдается и в Крыму: по состоянию на начало 2014 года в Республике Крым и Севастополе действовало соответственно 2083 и 137 религиозных организаций. То есть сегодня на 10 тысяч человек в России приходится 1,94 религиозных организаций, а в Крыму — 9,68.
Всего в Крыму и Севастополе по состоянию на начало 2014 года имелось 462 храма Московского патриархата, из них полноценных церквей в собственности 119, а 235 — в арендном пользовании, также общинам принадлежали 108 приспособленных под храмы помещений. 48 зданий являются памятниками архитектуры, 32 из них принадлежат общинам.
Мусульманских мечетей на тот же 2014 год — 992, из них полноценных культовых зданий в собственности 135 и 190 — в арендном пользовании, общинам также принадлежат 667 приспособленных под мечети помещений. 10 зданий являются памятниками архитектуры, и все переданы общинам.
При этом 13 церквей Киевского патриархата и единицы общин других православных расколов почти не отражаются на статистике.
Согласно переписи населения 2014 года количество русских, украинцев, белорусов, молдаван, греков, болгар, грузин — 1 867 750 человек; крымских татар, татар, азербайджанцев, узбеков, турок — 286 699 человек. Исходя из этого следует, что на один православный храм приходится 4043 человека православной культуры, а на мечеть — 289 магометанской. Разница в 14 раз характеризует, насколько благоприятные условия были созданы Украиной для религиозного возрождения татар.
Безусловно с возвращением Крыма в состав русского государства этот далеко не нормальный религиозный перекос должен был начать выправляться. Ведь даже президент в своём обращении к нации в исторический день 18 марта 2014 года сказал: «В Крыму буквально всё пронизано нашей общей историей и гордостью. Здесь древний Херсонес, где принял крещение святой князь Владимир. Его духовный подвиг — обращение к православию — предопределил общую культурную, ценностную, цивилизационную основу, которая объединяет народы России, Украины и Белоруссии».
Крым действительно является колыбелью государствообразующего православного христианства на Руси. Это закреплено и в Федеральном законе «О свободе совести и о религиозных объединениях», признающем «особую роль православия в истории России, в становлении и развитии её духовности и культуры». Но на деле, как и речь президента, это лишь красивые слова и не более того.
Сегодня от богатого дореволюционного христианского наследия остались крохи — в результате планомерных действий советской власти большая часть православных церквей не может даже называться храмами с архитектурной точки зрения. Но храм — это не просто здание, имущество или материальная ценность, которая приходит и уходит, — это средоточие духовной жизни народа, олицетворение его веры. Даже стёртая с лица земли церковь не перестаёт существовать как нечто осязаемое, пока о ней сохраняется память, и потому нередко вновь поднимается из пепла. Строительство храмов в значительной степени определяет вектор общественного развития.
У государства всегда был выбор: отстраниться от естественных процессов духовной жизни народа, предоставив ему самостоятельно созидать свои святыни, или проводить политику религиозной поддержки с вполне определённым задачами. В русском государстве, каковым была Российская Империя, православие признавалось государственной религией: христианское вероучение являлось нравственным мерилом во внутренней жизни страны, а миссионерская цель Христовой Церкви — одной из задач правительства с целью обращения иноверцев в единоверцев.
Не только верующие созидают храм, но и храм обращает в веру. Последнее было особенно заметно в 1990-е годы, когда малая группа людей открывала приход и священник служил в пустом храме, постепенно наполнявшемся новыми людьми, которые в итоге принимали христианское вероучение. Так происходило даже в убогих помещениях, приспособленных для богослужений, куда многие просто брезгуют зайти. Красивые же и благоустроенные храмы меняют вокруг себя людей, и наши предки это прекрасно понимали. Это простейшая и доступная форма приобщения к религии, которая далека от глубоких вероучительных вопросов, но познание последних нередко начинается с простого посещения церкви. Это справедливо и в отношении мусульманских мечетей.
Стоит ли говорить, что в истории дореволюционной России важнейшие события ознаменовывались сооружением величественных православных церквей за государственный счёт. Лучшими архитекторами строились великолепные храмы и в центрах инородческих регионов, дабы показать величие и славу русской веры. И хотя национальной православной России до сих пор нет, стоило ли русским жителям Крыма сомневаться, что акт воссоединения будет ознаменован хотя бы мягкой поддержкой православия или, по крайней мере, выравниванием религиозно-национальной политики в соответствии с принципами светского государства, коим ныне является Российская Федерация?
Первым заявлением властей по религиозному вопросу в Крыму стало обещание построить в Симферополе соборную мечеть, появлению которой на протяжении многих лет противилось православное население, да и сами татары немало спекулировали на этом вопросе.
«Это достижение российского Крыма. До этого в течение 15 лет постоянно появлялись какие-то препятствия, которые не всегда исходили от властей. Это неинтересно было и самой группе Мустафы Джемилёва. Ведь место периодически менялось, потому что жулики из Меджлиса каждый раз продавали коммерческим структурам территорию, которая определялась под мечеть», — прокомментировал бывший вице-премьер Крыма Руслан Исмаилович Бальбек, добавив, что улица Ялтинская, 22, где ведётся строительство, — по крайней мере, третье место и оно тоже готовилось к продаже.
Согласно описанию проекта, комплекс «Буюк Джума джами» разместится на участке в 3 гектара с автостоянкой, подземным переходом через трассу, фонтанами и клумбами. Многокупольная мечеть займёт площадь 45 × 45 метров, получит хорошо освещённый молельный зал на 2400 человек с большим куполом и балконом 2-го яруса общей высотой 28 метров. А примыкающий к ней двор (шадирван) на 1100 человек с увенчанной куполами галереей по периметру будет выполнен в объёме 45 × 50 × 9 метров. Четыре минарета поднимутся на высоту 58 метров. На территории также разместится 3-этажное административное здание муфтията Крыма, 2-этажный дом имама, отведено место и под медресе. Под мечетью, её внутренним двором и зданием муфтията предусмотрена подземная площадь, отведённая под торговые бутики, конференц-зал, парковку, кафе с обеденным залом и кухней, технические помещения и прочее.
При проектировании соблюдены каноны ислама михраба джами: комплекс строго ориентирован на Киблу, а унитазы и чаши-генуя установлены перпендикулярно этому направлению. Если эти геометрические подробности покажутся кому-то несколько странными, тот мало знает об исламе. Предусмотрены места для омовений (абдеста) для зимнего и летнего времени, отдельно для мужчин и женщин. Пути входа и эвакуации из молельного зала тоже обособлены для мужчин и женщин. Предусмотрены два больших грузопассажирских лифта.
В отделке мечети будут применяться мраморовидный известняк, белый и цветной мрамор с резьбой и инкрустацией, мозаика, майолик, многоцветные витражи, медное покрытие куполов. Здание муфтията получит крымско-татарскую архитектуру и будет включать библиотеку с читальным залом, ТВ-студию, зал бракосочетания (никяха), два учебных класса, офисные помещения, кабинеты муфтия и руководящих работников, конференц-зал, гостиничные номера, кафе, помещения для служащих и прочее.
Проект соборной мечети разработан при Украине, в 2011 году. Авторами выступают жители Симферополя архитекторы Идрис Юнусович Юнусов и его сын Эмиль Идрисович Юнусов. Любопытен фрагмент интервью с отцом: «Участвуя в конкурсе, я, по сути, выполнял свой национальный и гражданский долг… Прошлое Крымского ханства очень тесно связано с Турецкой империей и архитектура здесь не исключение. Сохранившиеся памятники архитектуры, такие как Джума джами в Кезлёве (Евпатории) и Муфтий джами в Кефе (Феодосии) были построены в османском стиле. Говорить о крымско-татарском стиле как таковом очень сложно, вопрос ещё требует основательного изучения ввиду недостатка информации по этой теме и скудности примеров материальной культуры. Но по всей видимости крымско-татарский стиль при всей схожести с османским отличала определённая аскетичность и асимметричность размещения зданий в плане».
К этому следовало бы добавить, что так называемый «османский» стиль храмовой архитектуры, есть ничто иное, как подражательство византийскому зодчеству, а в данном случае речь идёт о максимально приближенной стилистике к величайшему христианскому храму святой Софии в Константинополе, обращённому магометанами в мечеть.
Созидаемого ныне культового здания в Крыму прежде не существовало, так что речь даже не идёт о восстановлении былого — это новое масштабное строительство центра проповеди мусульманства. Это будет самое величественное религиозное сооружение на полуострове за всю его историю. Масштаб соборной мечети, несомненно, призван подчеркнуть, что Крым является прежде всего мусульманским регионом — власти тем самым усиливают давление на русское православие на полуострове.
«Это событие демонстрирует, что в Крыму полностью восстановлены мир и согласие, взаимопонимание и уважение между жителями всех национальностей и вероисповеданий,—подчеркнул С. В. Аксёнов. — Президент РФ Владимир Путин дал поручение руководству республики оказать содействие в строительстве мечети. Мы уже понимаем, откуда взять финансирование».
То унизительно-подчинённое и безгласное положение, в которое власти поставили Православную Церковь отразилось и в этом событии. На закладку иноверческой мечети вынудили прийти самого митрополита Лазаря, чтобы поздравить мусульман с выдающимися успехами в деле исламизации Крыма. Власти, как бы в оправдание своих действий, вынуждают архипастыря не просто поступаться личными принципами, а нарушать церковные каноны.
Если бы вопрос решался в открытой общественной дискуссии, а не в форме ультимативного решения властей всех уровней, то возможность появления сооружения подобного масштаба в Крыму была бы исключена даже при гарантированной финансовой поддержке со стороны государства, как это произошло с 5-млрд проектом «Муслим-сити» в Уфе, отклонённом на общественных слушаниях.
Строительство, как сообщалось, обойдётся в 2 млрд рублей. По словам муфтия Эмирали Сеитибраимовича Аблаева, финансировать его должны были российские меценаты и бюджет, а также турецкая сторона. Не стоит сомневаться, что на деле почти все средства поступают из бюджета по отработанным в России теневым схемам финансирования нехристианских вероисповеданий. Но для снижения социального напряжения власти изначально пытались акцентировать внимание на участии Турции, впрочем, откровенно подчёркивая, что построят в любом случае. А испортившиеся в одночасье отношения с наследницей Османской Империи расставили всё на свои места.
Впрочем, деньги «собрали» за считанные недели.«Это внебюджетные источники. Деньги поступают от людей различных национальностей и вероисповеданий. Уже собрано около 2 миллиардов рублей. Этих средств достаточно, чтобы в полном объёме возвести мечеть», — лирически охарактеризовал бюджетные ассигнования через посреднические каналы бывший вице-премьер Руслан Исмаилович Бальбек.
Немногим ранее заместитель муфтия Крыма Эсадуллах Баиров сказал более прямо: «Нам предложил помощь глава республики Сергей Аксёнов. Он готов полностью спонсировать её строительство». Ну а после турецкого конфликта заместитель администрации Симферополя Тейфук Рефатович Гафаров выразилсяещё более определённо: «Если раньше не могли никак решить вопрос — будет республика Турция финансировать или нет, было много нюансов, — на данный момент чётко определено, что данные работы будут оплачены из бюджета РФ». С. В. Аксёнов к тому же заявил, что участие Турции и вовсе не планировалось.
По информации Духовного управления мусульман Крыма (ДУМК), деньги должны проходить через уже упоминавшийся федеральный Фонд поддержки исламской культуры, науки и образования. Всё будет оформлено чисто, так что татарам даже не придётся выражать благодарность русским, что за их счёт были построены великолепные крымские мечети и можно будет ещё раз подчеркнуть, что у русских такие захудалые храмы просто оттого, что они не чтят своего Бога, а вот мусульмане — совсем другое дело! Туркам ведь тоже не пришлось извиняться за убитого в Анкаре посла — российские власти поспешили уверить турецкую сторону, что это не отразится на добрых отношениях двух сторон. А всё оттого, что русский народ, по мнению правительства, видимо, не достоин ни благодарностей, ни извинений.
«Это будет самая большая мечеть в Крыму и нам важно порадовать мусульман полуострова таким знаковым событием. На территории мечети будет находиться и крымский муфтият, и религиозная школа. …Финансирование будет в полном объёме и меценаты, как крымские, так и с материковой части России, люди разных вероисповеданий, подтверждают, что готовы финансировать строительство, даже если смета и возрастёт», — заявил вице-премьер Р. И. Бальбек, описывая очередь миллиардеров, в том числе православного вероисповедания, желающих вложиться в мечеть. Если и допустить возможность подобного сценария, то интересно знать, ценой какого из национальных достояний с ними расплачивается государство.
На вопрос журналистов об источниках финансирования тот же Р. И. Бальбек ответил: «Мы сегодня открыты для всех, кто хочет оказать помощь. Но на мечеть средства в полном объёме на сегодня есть. И ни в чьей помощи для того, чтобы реализовать право крымских татар, мусульман Крыма, на то, чтобы появилась Соборная мечеть, мы не нуждаемся. Это внебюджетные средства. Свою лепту внесли представители разных национальностей, разных вероисповеданий. Страна у нас необъятная и многонациональная… 2 млрд рублей — это те средства, которые у нас есть и которых достаточно не только для того, чтобы начать строительство, но и завершить его. В случае, если произойдёт увеличение стоимости, у нас тоже никаких проблем нет».
Как же хорошо жить в необъятной многонациональной стране представителям нерусских народов и исповедникам нехристианских вероучений: вчера боролись против воссоединения Крыма с Россией, а сегодня в благодарность получают должности и все возможные блага. Остальному большинству остаётся только пожать плечами да поразмышлять, кто правит их страной, какое будущее в этой «дружной семье народов» они прочат русскому и на чём держится эта дружба?
28 октября состоялся обряд торжественного освящения строительства мечети на Ялтинской улице, ярко демонстрирующий культурный код ислама с ветхозаветными кровавыми жертвоприношениями. А в репортаже подчёркнуто безразлично к интересам русского населения диктор повествует, насколько знатное место отведено под культовый комплекс, с высоких минаретов которого азан будет разноситься не только по округе, но и по всему Симферополю, до самых его окраин. Благодаря тщанию нынешних властей русские, несмотря на своё подавляющее большинство, будут гораздо чаще слышать чуждый призыв муэдзина, чем колокольный звон.
Буквально через месяц выяснилось, что щедрость российского бюджета в отношении поддержки ислама не бывает излишней. Заместитель муфтия мусульман Крыма Айдер СулеймановичИсмаиловподелился радостной новостью: «Финансирование мечети ведётся за счёт благотворителей из России. Так как строительство мечети находится непосредственно под патронатом президента Российской Федерации, сомнений в том, что средства в полном объёме будут, у нас нет. На данный момент все средства аккумулированы — это более 3 млрд рублей. И согласно графику строительства они перечисляются».
А чуть позже заместитель председателя Комитета Государственной Думы по делам национальностей Руслан Исмаилович Бальбек поделился новыми подробностями: «Соборная мечеть будет достроена в 2019 году, стоимость строительства — 3,5 млрд рублей. Все это за счёт наших благотворителей, бюджетных денег там нет. Есть четыре мецената — это люди разных национальностей и люди разных вероисповеданий. Это же уникально! Два человека — это мусульмане и двое христиан. Только в России есть такая практика. Не каждая страна в мире может похвастаться таким феноменом».
В самом деле, уникальный феномен олигархического государства, где всё народное достояние, созданное в диких условиях социалистического строительства, в одночасье было присвоено группой лиц, узурпировавших власть ценой раздела России и продолжающих унижать русский народ. Чиновники не просто занимаются привлечением средств, но распоряжаются «благотворительными суммами» заранее, будучи полностью уверены в их своевременном поступлении. Ничего не скажешь — уникальный феномен с яркими признаками коррупции, когда за выполнение государственных поручений олигархи получают бизнес-преференции, а, следовательно, вложенная в мечеть обходным путём сумма в 3,5 млрд рублей в действительности обходится государству гораздо дороже. Но для нынешнего правительства это вопросы, не требующие обсуждения. Деньги будут гарантировано предоставлены вне зависимости от того, сколько погибающих церквей и памятников русской истории, разрушенных святынь и объектов национального значения останутся без финансирования.
Мир и согласие, о которых говорит глава республики, не могут крепнуть, когда государство нарушает основополагающие принципы (общественный договор), на которых оно зиждется, когда вопреки декларируемой светскости и равенстве религий на широкую руку спонсируется мусульманство, а православие не получает практически ничего, хотя должно при равном-то отношении пользоваться на полуострове 7-кратно более сильной поддержкой. Если бы Крым по горькому стечению обстоятельств попал в состав Турции, то не такую же религиозную политику проводило бы это мусульманское государство? Но, вернувшись в состав России, как не задаться вопросом: какую войну мы проиграли, где бесславно пали сыны русского народа, как получилось, что православная вера оказалась унижена перед магометанским меньшинством?
https://youtu.be/u3PWfx93Dj8
Строительство мечети не имеет к процессу реабилитации крымско-татарского народа никакого отношения. Как не связаны с депортацией татар закрытие и снос храмов, мечетей и синагог. Религиозный вопрос в СССР был полностью решён к 1939 году: в Крыму оставался лишь один действующий православный храм, и тот обновленческий, то есть ведомственный. Так почему же преодоление последствий религиозного варварства большевиков проводится в Крыму только в отношении иноверцев? Более того, из общения с татарами видно, что подавляющее их большинство являются атеистами (в доказательство можно привести число подписчиков и их мизерную активность на страницах ДУМК в Одноклассниках, ВКонтакте и Facebook), а среди верующих татар заметную долю составляют православные. Так по какому праву российские власти навязывают крымским татарам магометанство? А вместе с ними и русским, которым в Крыму придётся жить отнюдь не в окружении родных храмов. Так выглядит светское многонациональное государство, которое нам предложили вместо сломленной православной России? Почему-то оно больше походит на шариатскую республику.
Противозаконная неравноправная поддержка мусульманства, направленная на подавление русского православия, объясняется очередным «хитрым планом», который шёпотом цитируют как простые люди, так и чиновники ранга федеральных министерств: мол, это вынужденная жертва для контроля над исламом — нужно строить мечети, тогда исламские лидеры будут более дружелюбны и сговорчивы и пойдут на уступки. То есть даже сейчас, находясь в меньшинстве они якобы создают угрозу настолько сильную, что следует лишить поддержки православие в пользу совершенно безумного вложения в ислам. А что же в таком случае произойдёт завтра, когда их ряды, благодаря содействию государства, значительно пополнятся, а позиции окрепнут? Кажется, всё это уже проходили в деле национального строительства «братских народов» — опыт расчленения России оказался успешным и признан достойным повторения?
Каждая построенная мечеть будет оказывать прозелитическое действие годами и столетиями, но вот проповедуемое направление ислама в ней может измениться в одночасье, как это произошло на Северном Кавказе, где под националистическую риторику атеисты мгновенно обратились к исламскому фундаментализму, а переход от «традиционного ислама» окажется ещё более простым. Безусловно для противостояния радикальному магометанству необходимо контролировать исламских лидеров, но не методом лживого подкупа, а путём закона и особого наблюдения.
Ярким примером может служить сделанное 2 апреля 2018 года заявление Духовного управления мусульман России и Совета муфтиев России против инициативы Межрелигиозного совета России о законодательном запрещении ваххабизма — радикального мусульманского вероучения. Эти организации предлагают вместо запретительных мер оказывать более широкую поддержку традиционному исламу, то есть по сути ваххабизм для них является эффективным инструментом давления на российское общество, и отказываться от него они не желают. Профессор-исламовед Роман Силантьев оценивает современное количество сторонников радикального ислама в России в 700 тысяч человек. При этом, только по официальным данным, 3 тысяч русских мусульман уехало в ИГИЛ, а в действительности это число гораздо больше.
В Крыму тем временем под патронатом президента ведётся строительство соборной мечети и уже обеспечено 3,5 млрд рублей. Для сравнения, с присоединением полуострова к России у строящегося кафедрального Александро-Невского собора в Симферополе появился плакат, что храм возрождается при поддержке президента России, а прежде там же были имена всех последних украинских президентов.
Замыслила храм Екатерина ІІ, проект разработан уже при Александре І, а освящение собора состоялось в 1829 году, затем на протяжении века он расширялся и благоустраивался. В 1922 году, власть советов отняла у православных их главный храм, а в ночь с 26 на 27 сентября 1930 года уже обезображенный собор взорвали. Подобная судьба постигла и сотни других православных святынь Крыма, которые кропотливо созидались на протяжении целого века. К восстановлению собора Крымская епархия приступила в 2003 году на средства всех своих приходов (до выделения двух новых епархий в 2013 году): на каждый храм возложен дополнительный весьма ощутимый налог на строительство кафедрального собора, которое продолжается уже 15 лет. А государственная помощь оказывается ровно в том минимальном объёме, чтобы информационный плакат продолжал висеть. В начале 2014 года, то есть ещё в украинский период, строительные работы большей частью уже были завершены и подошла стадия отделочных работ в интерьере, и до сих пор храм остаётся неосвящённым — настолько основательной является поддержка В. В. Путина.
Тем временем председатель Государственного комитета по делам межнациональных отношений и депортированных граждан Крыма Заур Русланович Смирновв отчёте о выполненной и запланированной масштабной помощи крымским татарам не забыл упомянуть: «Мы также с нетерпением ждём окончания строительства Собора Александра Невского, будем всем миром праздновать начало его полного функционирования». Ну, что ж, когда православные построят, тогда и попразднуем, всем миром…
Примечательно и то, что власти помнят лишь об одном, уже выстроенном до начала их заботливого окормления, кафедральном храме Симферопольской и Крымской епархии. Тогда как на полуострове существует три отдельных кафедры, включая две новоучреждённые: Джанкойскую (в 2008 году) и Феодосийскую (в 2012 году). Первая располагает кафедральным храмом, в котором сразу после строительства произошло обрушение купола, а вторая и вовсе не имеет соответствующего нуждам кафедрального собора в Керчи. И пока в государстве не принят закон о восстановлении разрушенных большевиками церквей, задача их возрождения вполне законно лежит на самих верующих. Но мусульмане стоят особняком в этом процессе тяжёлого созидательного труда.
Российские власти серьёзно озабочены вопросом ускоренной исламизации крымских татар за общегосударственный счёт. В 2014 году русские в Крыму одержали национальную победу, которая согласовывалась с текущими интересами и положением правящих кругов федерации, и теперь эта победа будет отнята, а интересы власти соблюдены. Разница с Донбассом лишь в путях реализации одной и той же задачи.
После избрания вице-премьера Крыма Р. И. Бальбека депутатом Государственной Думы, курирование межнациональных отношений, как одного из самых приоритетных направлений, принял на себя глава республики С. В. Аксёнов. И сразу напомнил: «И все, кто на этом поле собирается паразитировать, будут иметь очень агрессивного оппонента в моём лице». Вместе с тем Сергей Валерьевич распорядился: «По строительству мечети …нужно обеспечивать качественное проведение работ подрядчиками и возведение этого знакового для всего Крыма объекта в срок»— и добавил: «В рамках Межконфессионального совета „Мир — дар Божий“ проходят регулярные мероприятия, связанные с приездом на культовые сооружения представителей других конфессий. Эту практику надо продолжать». То есть русским митрополитам полагается присутствовать на открытии культовых зданий еретических вероучений и приветствовать это. Не это ли премьер-министр подразумевал, когда говорил о паразитировании на межконфессиональных отношениях?
Нарушая Конституцию и естественный конфессиональный баланс на полуострове, власти с такой навязчивостью говорят о религиозном и межэтническом мире, как типичный насильник пытается убедить суд, что всё произошло по обоюдному согласию с жертвой.
Даже в период ордынского подданства, когда Русь потеряла суверенитет и была вынуждена платить порой непосильную дань, в стране созидалась русская православная культура, имевшая влияние в самом Сарае и ставшая той опорой и связующим звеном, на котором устояла и возродилась Россия. Сегодня же русских без всякого к тому повода не просто обязали давать «подарки» национальным республикам и автономиям, но и созидать на опустошённом святом месте оплот иноверческой культуры. Не стоит обманываться — так погибают народы.
Хотя массовое непропорционально широкое строительство мечетей происходило и в украинский период, вызывая напряжённость в межэтнических отношениях, мечети того периода ярко свидетельствовали об экономии средств. Сегодня же при целенаправленной поддержке со стороны якобы русского правительства Крым наполняется знаковыми архитектурно богатыми зданиями исламского культа, впрочем, не забывают власти оказывать помощь и множеству мелких общин.
В августе 2016 года Руслан Исмаилович Бальбек подытожил результаты двухлетней работы российской власти: «Главным событием, которого крымские мусульмане ждали долгие годы, стало строительство Соборной мечети Крыма, которая уже в скором времени станет украшением полуострова и лицом крымского ислама. К тому же, за несколько лет на территории полуострова появилось 150 новых мечетей. Если в украинский период мусульманских храмов в Крыму было 330, то сейчас — 480». Следует понимать, что речь идёт о культовых зданиях, соответствующих критериям полноценной мечети. Из вышеприведённой статистики было видно, что таковых зданий к началу 2014 года числилось 325, а ещё 667 считались приспособленными помещениями. Путём строительства новых мечетей и капитальной перестройки существующих молитвенных зданий первая цифра увеличилась почти в полтора раза.
Муфтият Крыма сообщает: «Мусульмане Феодосийского региона надеются на помощь неравнодушных в восстановлении средневекового мусульманского храма — исторической мечети „Муфти-Джами“. Мечеть, построенная в 1623 году, является единственным средневековым мусульманским культовым сооружением, сохранившемся в городе от периода турецкого владычества». Не стоит сомневаться, что такая помощь придёт в скором времени. Но вот насколько эта мечеть нужна самим мусульманам? — «Как рассказали посетители, рядом с мечетью и даже в её дворике разбросан мусор, валяются жестяные банки, строительный мусор, условия для совершения омовения ужасные, а туалет и вовсе не работает, внутри мечети — пыль, паутина. По словам одного из посетителей, такое состояние вокруг и внутри мечети продолжается уже несколько лет».
Намечена и реставрация мечети хана Узбека в Старом Крымус медресе Инджибек-хатун. Причём бывший вице-премьер Руслан Бальбек отметил: «Основная задача сегодня — сохранить данный культурный памятник, сделать всё, чтобы об этом памятнике узнало как можно больше жителей Российской Федерации. Все наши начинания как раз связаны с тем, чтобы достойно отметить 700-летие», добавив, что финансовых проблем нет. А откуда они могут взяться, когда многочисленные православные памятники полуострова не нуждаются в государственной поддержке и все средства могут быть направлены на сохранение исламского наследия? Предполагается благоустроить и площадь, придав ей стиль османского периода.
На реставрацию 16 зданий комплекса Ханского дворца в Бахчисарае направлено 1,6 млрд рублей, уже приступили к работам по главному корпусу дворца и ханской мечети, в которой среди прочего будет воссоздан интерьер и переложен минарет.
[video=https://youtu.be/53K5tmQ7wlE?t=14]
При этом судьба древнейшего действующего христианского храма России в Керчи и множества средневековых и античных христианских памятников, сохранившихся в той или иной степени, совершенно не беспокоит Государственный комитет по охране культурного наследия Крыма — не для этого он существует.
И ладно бы средневековые мечети — как бы там ни было, это памятники, и они должны быть сохранены. Куда больше удивляет фанатичная забота чиновников о числе и великолепии мечетей нынешнего дня.
Но зачастую статус памятника старины становится лишь поводом для получения дотаций под новое строительство. Так, курултай 2018 года постановил забрать из министерского ведения комплекс старинного медресе Зынджырлы 1500 года под Бахчисараем для открытия там исламского института по подготовке богословов и теологов. Конечно, это будет новый роскошный центр, соответствующий званию «старейшего высшего учебного заведения Восточной Европы». И, безусловно, реализация этой задачи будет осуществляться за государственный счёт.
[video=https://youtu.be/53K5tmQ7wlE?t=265]
В российском Крыму исламские новостройки появляются повсюду: где-бы не довелось побывать, оказывается, что существовавшая в каком-нибудь убогом помещении мечеть реконструируется, обзаводится минаретом или рядом возводится новое огромное здание традиционного восточного стиля. Причём местные русские жители, сетуя на дискомфорт, которые создают устанавливаемое теперь на минареты мощное аудиооборудование, 5 раз в день призывающее окружающих к намазу, успокаивают себя традиционной басней, что это утопающий в роскоши Рамзан Кадыров подарил местным татарам новую богатую мечеть.
Прежде при Украине, несмотря на активную помощь крымским татарам от государства и иностранных фондов, на полуострове преимущественно возводились примитивные одно- или двухэтажные прямоугольные строения. Совсем другой уровень архитектуры, а соответственно и затрат, появился после возвращения Крыма в состав России.
Например, 11 сентября 2016 года в Симферополе по улице Клары Цеткин 34 открылся новосооружённый мусульманский комплекс с мечетью «Сеит-Сеттар», медресе, корпусом для проживания студентов и административным зданием. Несмотря на старание организаторов преподнести новостройку как реставрацию или обновление, на деле, всё возведено на пустом месте, за исключением одного полностью перестроенного двухэтажного здания.
«Реконструкция, решение о начале которой было принято еще 2006 году, началась лишь в 2014-м. После воссоединения Крыма с Россией для этого была в кратчайшие сроки подготовлена необходимая градостроительная документация и проект здания. По сути от старой мечети в нем осталась лишь часть исторического фундамента», — сообщила «Российская газета».
После чтения Корана муфтий Крыма Эмирали Сеитибраимович Аблаев подчеркнул: «Это бесценный вклад в дело Ислама, мы восстановили комплекс и дали ему новую жизнь». Выполняя поручение главы республики, в торжестве открытия исламского центра принял участие и митрополит Лазарь, подавший пример экуменистической молитвы и проповеди:
«Мечеть для мусульман — это дом молитвы. А именно молитва — это то, что объединяет крымчан. Да, мы разные, и религии у наших народов тоже разные, и мы молимся каждый в своём храме. Но нет такой молитвы, которая бы разъединяла людей, призывала к насилию, потому что молитва — это всегда созидание. Так пусть же наши народы молятся о любви и мире на нашей древней богоспасаемой крымской земле. Ещё раз всех вас поздравляю с этим историческим событием для мусульман Крыма. Уверен, что новый молитвенный комплекс станет центром духовного сплочения всех тех, кто чтит и развивает культурные традиции крымско-татарского народа».
[video=https://youtu.be/M032Sw2aLbw?t=38]
Обратился с поздравлением к братьям-мусульманам и священник Армянской апостольской церкви Хачатур Геворкян. Похоже, речи им писал один и тот же уполномоченный по делам религий. Заместитель председателя Государственного Совета Крыма Ремзи Ильясович Ильясов в свою очередь отметил: «Руководство Республики самым прямым образом содействует решению проблем мусульман. И, несмотря на то, что с экранов определённых телеканалов, радио и других СМИ льётся грязь, клевета и пытаются зародить в Крыму страх, мы идём вперёд — у нас всё получается. У нас все мечети открыты, люди могут в любое время прийти отпускать свои религиозные надобности… И этот комплекс „Сеит-Сеттар Джами“ является подтверждением той политики, которая на практике осуществляется Республикой Крым».
Новые купольные мечети также воздвигнуты в Белогорске, Красноперекопске, с. Левадки.
Не забывают власти и Севастополь с его обширными окраинами. Стало известно, что Байдарской долине не достаёт двух новых мечетей. На проходящем в Севастополе круглом столе «Презентация исламского бизнеса» председатель регионального объединения крымских татар пригласил Марата Вазыховича Кабаева, отца Алины Кабаевой и с октября 2016 года председателя Ассоциации исламского бизнеса, на торжество закладки мечетей, отметив при этом заслуги российского государства: «Впервые за 20 лет при помощи правительства мы заканчиваем этот процесс. Я думаю, что в первых числах сентября мы уже полностью закончим проектную документацию на строительство двух культовых зданий, мечетей, получим разрешение, и это будет таким большим началом». Он также предложил развивать в Крыму, конечно, не без поддержки бюджета, туристические услуги по стандартам халяль.
Мария Владимировна Захарова, представляющая МИД России, довольно откровенно сказала во время последнего визита в Крым, что государство осуществляет целенаправленную поддержку неправославных конфессий на полуострове: «Те указы, которые были подписаны, тот пакет законов, который был принят по поддержке различных национальностей и конфессий, он начинает работать. Какое количество было мечетей на территории Крыма, которые не были никаким образом узаконены, когда Крым находился в составе Украины, и как сейчас этот вопрос скрупулёзно, детально решается в правовом поле. Это очень важный показатель. Это, конечно, развитие национальных языков, культур, в которых религия занимает огромное значение. Это тоже очень большой фактор. Это, конечно, финансирование этой сферы. Без финансирования в наши дни не так просто решать вопросы, но это финансирование, которое также выделяется. Поэтому есть и решения, и самое главное, что они начинают воплощаться в жизнь».
Здания религиозного назначения, будь то храмы, мечети, костёлы или синагоги — строения особого характера, они строятся на века, вбирают в себя историю многих людей, будучи связанными с их духовной жизнью и душевными переживаниями, прекратить их историю крайне сложно. Даже уничтоженный храм заставляет помнить о себе гораздо ярче чем любое другое здание. А потому проблема исламизации Крыма выходит далеко за рамки непропорционального распределения средств и нарушения конституционного принципа светскости государства и религиозного равенства (это если говорить нынешним языком, в традиционном же понимании — это предательство по отношению к русской нации и подрыв основ русского государства).
Выровнять религиозный перекос, устранить опасность исламизации населения в нормальных условиях возможно только созданием благоприятных условий для строительства храмов числом и масштабом, соответствующим национальным пропорциям региона. Однако уже сегодня после широкой поддержки магометан со стороны русофобской Украины в прежние годы, а ныне — в разы более интенсивной со стороны правительства Российской Федерации и отсутствии сколь-нибудь адекватной поддержки православия на полуострове, задача становится нереализуемой.
[i]Авдет. 1991. № 15–16 от 11 июля.
[ii]Крымские репатрианты: депортация, возвращение и обустройство // Под общ. ред. О. А. Габриеляна, В. П. Петрова. — Симферополь, 1998, с. 285–287.
[iii]Григорьянц В. Е. О некоторых особенностях процесса «Возрождения ислама» в Крыму // Москва — Крым: Историко-публицистический альманах. Вып. 3. — 2001, с. 33–38.
[iv]Григорьянц В. Е. О некоторых особенностях процесса «Возрождения ислама» в Крыму // Москва — Крым: Историко-публицистический альманах. Вып. 3. — 2001, с. 33–39; Газета «Крымские известия» от 26 марта 1998 г.; Газета «С места происшествия». № 2 от 2–9 апреля 1998 г.
[v]Терехов В. П. Крым: легко ли быть русским? // Москва — Крым: Историко-публицистический альманах. Вып. 2. — 2000, с. 308–309.
[vi]Терехов В. П. Крым: легко ли быть русским? // Москва — Крым: Историко-публицистический альманах. Вып. 2. — 2000, с. 310.
[vii]Газета «Крымская газета» от 16 мая 2003 г., с. 1.
[viii]Ишин А. В. Особенности межконфессионального диалога в Крыму на современном этапе: в свете 150-летия Крымской войны // Новые материалы и новое осмысление: Материалы международной научной конференции (Севастополь, 16–19 октября 2003 г.). В 2 т. Т. 1. — Симферополь: Крымский Архив, 2005, с. 111–112.
[ix]Газета «Крымское время» от 25 марта 2004 г., с. 3; Этнополитические процессы в Крыму: исторический опыт, современные проблемы и перспективы их решения / Киселёва Н. В., Мальгин А. В., Петров В. П., Форманчук А. А. — Симферополь, 2015, с. 259.
[x]Терехов В. П. Крым: легко ли быть русским? // Москва — Крым: Историко-публицистический альманах. Вып. 2. — 2000, с. 309–310.
[xi]Терехов В. П. Крым: легко ли быть русским? // Москва — Крым: Историко-публицистический альманах. Вып. 2. — 2000, с. 311–315.
[xii]Этнополитические процессы в Крыму: исторический опыт, современные проблемы и перспективы их решения / Киселёва Н. В., Мальгин А. В., Петров В. П., Форманчук А. А. — Симферополь, 2015, с. 208.
[xiii]Этнополитические процессы в Крыму: исторический опыт, современные проблемы и перспективы их решения / Киселёва Н. В., Мальгин А. В., Петров В. П., Форманчук А. А. — Симферополь, 2015, с. 167.
[xiv]Этнополитические процессы в Крыму: исторический опыт, современные проблемы и перспективы их решения / Киселёва Н. В., Мальгин А. В., Петров В. П., Форманчук А. А. — Симферополь, 2015, с. 243–244.
